Евгений Речицкий (Чикаго)

Портсигар

Мой отец очень редко говорил мне что-либо о еврействе. И все же такое случалось. Как-то вечером он пришел домой и вдруг стал мне рассказывать: «Знаешь, мой папа часто рассказывал о своем деде. Так вот, мой прадед был николаевским солдатом. Когда его забрали, он был почти мальчишкой, а когда служба кончилась через 25 лет, ему было за сорок. Но он не поседел - волосы были черные-черные, а борода - огненно-рыжая. И он взял себе в жены 16-летнюю девушку. За все годы их жизни она родила ему 9 детей. Прадед очень много курил и всегда носил с собой портсигар, набитый папиросами.

Портсигар был чуть ли не самый дорогой его вещью: он был серебряный, весь покрытый тонким узором ручной работы и инкрустирован какими-то ценными камнями. И главное - это была семейная реликвия, которую его отец подарил ему, навсегда прощаясь, когда провожал в армию. И вот, значит, однажды, в субботу, прадед идет в синагогу вместе с детьми и внуками (один из внуков - твой дед). Вдруг он останавливается - оказывается, он почувствовал, вроде что-то осталось в кармане его сюртука. Он забыл накануне субботы выложить все из карманов. Это оказался его портсигар. В субботу не курят и в карманах ничего не носят, тем более ценных вещей. Он рассмеялся, вынул портсигар из кармана и положил его на дорогу прямо там, где остановился. «Ком, киндерлах! Нит гидайге», - сказал он внукам, и они пошли дальше. Он улыбался. Так на глазах моего отца мой прадед оставил на дороге серебряный портсигар, подаренный ему моим прапрадедом».

Евгений Речицкий (Чикаго)