Что такое еврейская судьба и можно ли от нее уйти?

Обсуждаем книгу Амнона Рубинштейна "От Герцля до Рабина и дальше. 100 лет сионизма" под редакцией Феликса Дектора . Из недавно изданной в русском переводе книги бывшего министра просвещения Израиля, а ныне депутата Кнесета от партии "Мерец" профессора Амнона Рубинштейна "От Герцля до Рабина и дальше. 100 лет сионизма" под редакцией Феликса Дектора можно узнать очень многое об истории сионизма, о его достижениях и неудачах, о борьбе внутри сионистского лагеря. Чувствуется, что у автора "болит душа", когда он пишет о том, что убийство премьер-министра Израиля Ицхака Рабина было закономерным итогом разгула религиозного и националистического экстремизма в стране (с. 170-226). Заметно, как тяжело ему писать о презрении ранних сионистов к евреем галута (диаспоры), об убежденности первых в том, что последние сами виноваты в своих бедах. Из-за этого сионистское руководство долго считало известия о геноциде преувеличенными, слишком поздно осознало его масштабы и сделало не все возможное для спасения евреев в Европе.

Однако автор отвергает выдвигаемые ультраортодоксами и крайними левыми интеллектуалами обвинения в адрес сионистских лидеров той эпохи. Им ставят в вину то, что они якобы спровоцировали Холокост, чтобы побудить уцелевших евреев уехать в Израиль и убедить мировое сообщество согласиться на создание еврейского государства. Автор считает, что их поведение было вызвано идеологической зашоренностью, непониманием разницы между Освенцимом и Кишиневским погромом 1903 года, но не стремлением нажить политический капитал на Холокосте, жертвами которого стали родные многих из них (с. 124-128, 322-331).

А.Рубинштейн не согласен и с распространенным мнением о том, что отверженный народ породил отверженное государство. Он считает, что ненависть к евреям в странах диаспоры всегда носила иррациональный характер и нередко вредила самим юдофобам.

По сути это означает, что евреи диаспоры, как бы они не старались загладить свою вину перед неевреями, всегда будут страдать от антисемитизма. В то же время, по его мнению, причины арабо-израильского конфликта могут быть устранены, т.к. в его основе, в отличие от обычной юдофобии, лежит тривиальный спор двух народов за одну территорию.

Однако когда евреи пытались "исправиться", им всегда предъявляли новые обвинения, порой противоположные предыдущим. Евреев часто винили в том, что они противопоставляют себя всем другим народам. В 19-20 веках чтобы "исправиться" и стать такими, как все, евреи массами крестились и вступали в смешанные браки, и тогда евреев стали обвинять в том, что таким путем они портят чистую арийскую расу и приобретают все большее влияние на неевреев. На основе подобных обвинений в 1870-х годах в Германии возник расовый антисемитизм, для которого выкресты остаются евреями. Его крайней формой стал нацизм.

По мнению автора, нацистская юдофобия носила маниакальный характер и часто шла во вред интересам самого Третьего Рейха. Но при всем своем "безумии" Гитлер не исключал возможности заключения сепаратного мира с Англией и США. Поэтому нацисты не убивали английских и американских военнопленных евреев. Бредовый план фюрера - очистить мир от евреев - выполнялся психически нормальными людьми, которых после войны суды признавали вменяемыми.

Но может ли Израиль устранить "тривиальные" причины конфронтации с арабами? По Кемп-Дэвидскому миру 1979 года он вернул Египту весь Синай, однако, как признает автор, даже египетская интеллигенгция до сих пор относится к Израилю враждебно. Сирия требует возвратить Голаны целиком и не согласна ни на какой компромисс. Если Израиль пойдет на это, то мир с Сирией окажется таким же холодным, как и мир с Египтом.

Чтобы полностью удовлетворить один из наиболее пострадавших народов - палестинцев, Израиль должен уступить всю свою территорию. Ведь, по их мнению, вся она является их исконной землей. Чем такой выход их конфликта отличается от "окончательного решения еврейского вопроса" нацистами? Но даже если большинство палестинцев примет территориальный компромисс, врагов у Израиля останется немало. Речь идет не только о Ливии и Ираке, которых нельзя умиротворить никакими уступками. По мнению автора, для арабов "еще в большей мере, чем Израиль - государство, подозрительно израильское общество, изначально соблазняющее арабский мир моделью секуляризма, плюрализма и вседозволенности, моделью разрушения постулатов, общих для всех направлений и течений арабского мировоззрения (с.110-111). Но ведь и антисемитизм в странах диаспоры тоже в немалой мере был всегда связан со свойственным многим из евреев диссидентством - отрицанием постулатов, принятых народами этих стран.

С другой стороны, А.Рубинштейн признает, что в наше время "большинство евреев диаспоры живет в демократических странах, где соблюдаются права человека" (с.380), а антисемитизм не слишком моден даже там, где он существует (с.300). О том же, чтобы у Израиля стало поменьше врагов и они перестали представлять для него серьезную угрозу, он только мечтает, как о далеком светлом будущем (с.281-282 и др).

Но без мечты, которая многим казалась утопией, не было бы ни сионизма, ни Израиля, ни замечательной книги А.Рубинштейна о проблемах сионистского движения израильского общества.

Александр Синельников, Еврейский университет в Москве.