На главную

 Интернет-журнал
 Истоки
 О духовном
 Богом избранный
 Земля обетованная
 613 мицвот
 Время испытаний
 Персоналии
 Книжная полка
 Еврейский треугольник
 Мужчина и женщина
 Наш календарь








Второе "Падение Парижа"


Григорий Старореков


Две трети века назад Илья Эренбург писал "в реальном масштабе времени" о том как и почему немцы вошли в Париж.
События последнего времени во Франции заставляют вспомнить предвоенное прошлое этой страны. Покушение на президента Ширака, удар ножом в живот мэру Парижа. Французский танкер подрывают террористы. И, как и тогда, Франция старается делать вид, что ничего страшного не происходит.
В тридцатых годах, напуганная агрессивностью Гитлера - сначала только словами, потом диверсиями ( я не понял - политические убийства и тогда практиковались?), Франция предавала одного союзника за другим. Министр иностранных дел Бонне говорил в конце 1938г. коллеге Риббентропу: "Франция в ходе Мюнхенской конференции продемонстрировала свою незаинтересованность по отношению к Восточной Европе". Когда же вместо благодарности от Германии Франция получила в 1940 году настоящую войну, она быстренько легла и сама. Защищаться захотело лишь подавляющее меньшинство (в первую очередь, армяне и евреи). Эти уходили в Сопротивление, рисковали шкурой.
Большинство готово было смириться и с истреблением соседей-евреев, и с потерей чести, и с падением Парижа - лишь бы не его расстреляли как заложника, лишь бы сохранили хоть какой-то паек. Артистическая жизнь Парижа в годы оккупации расцвела. Сколько тогда было придумано философских идеек о том, что предательство и трусость, в сущности, ничем не отличаются от нормы человеческого поведения.
Когда же союзники высадились сначала в Африке в конце 1942г. (операция "Торч"), потом в Нормандии летом 1944г. (операция "Оверлорд"), то воевавшие и партизанившие поначалу сводили счеты с коллаборантами. Не партизанившие тоже не отставали. Особенно досталось девицам, заводившим романы с немцами. А что касается всех прочих, например, чиновников, которые честно работали на оккупантов, то, как сказал генерал де Голль, "Франция умеет забывать!"
Чиновники были нужны для организации новой власти во Франции, а если у них руки оказались запачканы в невинной крови, - ну что же, тем вернее и старательнее будут служить. Разумеется, когда дело касалось лично де Голля, он всеми способами старался устранить конкурентов, и очень обижался, когда американцы и англичане его не брали в расчёт.
Когда союзники высадились в Алжире, генерал был в бешенстве, что его не поставили в известность, а управление Алжиром отдали не ему - герою сопротивления, а предателю, одному из членов правительства Виши, адмиралу Дарлану.
И когда через несколько дней, 24.12.1942, сторонник де Голля, Бонье де ла Шапель, убил адмирала Дарлана, трудно было поверить, что генерал ничего об этом не знал. Во всяком случае, он в своих мемуарах прокомментировал это убийство так: "если трагическое убийство Дарлана осуждалось многими, то самый факт его исчезновения со сцены отвечал железной логике событий!".
Молодого убийцу быстренько расстреляли, хотя он до самого последнего момента был уверен, что за него вступятся какие-то очень влиятельные люди.
Потом между де Голлем и верховной властью вклинился генерал Жиро, которого, к сожалению, никто уже убивать не хотел. Его пришлось оттеснять с первой позиции в тяжелой позиционной борьбе в течение полугода.
Дальше уже можно было прощать всех или почти всех. Речь шла не о справедливости или законе - а о шкурной пользе, которую для приятности называют политической целесообразностью. И забывать об указанных услугах тоже оказалось возможно.
По закону Кремье 24.10.1870г. евреи Алжира (за исключением проживавших на южных территориях) были объявлены гражданами Франции. После поражения Франции правительство Виши в 1940г. отменило этот декрет, и евреям Алжира (как и Франции) угрожала депортация в лагеря смерти. Однако и после успешной высадки англо-американских войск в Алжире декрет Кремье не действовал - былые вишисты были согласны смириться с силой победителей, но не с гражданскими правами евреев. Год прошел после победы десанта союзников в Алжир, и только тогда, после протеста Ф.Рузвельта, в октябре 1943г. декрет Кремье вновь вступил в силу.
Де Голль упоминает о больших потерях в операции "Торч", и оборонявшихся французов, и десантировавшихся союзников. Он полагает, что потерь можно было избежать, если бы Рузвельт и Черчилль заранее обратились бы к нему. О восстании де Голль пишет так: "…группам "голлистов… удалось на время занять в Алжире несколько правительственных зданий и даже продержать всю ночь адмирала Дарлана в осаде на вилле "Оливье" ". О том, что "голлисты", обеспечившие успех десантной операции союзников, были, в основном, евреи Алжира, генерал упомянуть не счел нужным. Обещанное союзниками восставшим оружие не прибыло, и они располагали только несколькими сотнями старых ружей. Единственный автомат был у руководителя восставших Жозе Абулкера. 8 ноября 1942г. в условленные места прибыла лишь половина из 800 предполагавшихся участников. Они-то и обеспечили успех Потом оставленные союзниками у власти в Алжире вишисты, то есть вчерашние союзники Гитлера, их, антифашистов, на месяц арестовали. А когда выпустили, то они отправились на фронт, воевать с немцами.
Что касается Черчилля, то он в своих подробных мемуарах об этом восстании и вовсе не упоминает. Прекрасная организация десантной операции американцев и англичан - вот и все объяснение. Правда, в Тунисе, где, в отличие от Алжира не было восстания, десант кончился неудачей, и немцы с итальянцами, перебросив из Европы подкрепления, сопротивлялись еще полгода, но это так, случайность.
О том, сколько евреев было в Сопротивлении, французская пресса не слишком распространялась. Зато немцы в своих листовках о казненных партизанах об этом не забывали.
Французы управляли Алжиром более века. На этой территории, отделенной от метрополии нешироким морем, жили миллионы этнических французов. Когда в пятидесятых годах арабская часть населения начала борьбу за отделение, Франция рассматривала ее как мятеж, и старалась подавить. Однако повстанцы получали помощь и от других арабских стран, и из СССР; они не жалели крови ни своей, ни французской.
И здесь Израиль оказался неоценимым союзником. Особенно ценны были разведданные, которые получала Франция. Когда Насер решил национализировать Суэцкий канал, Англия и Франция обратились за содействием именно к Израилю. Израилю продавалось французское вооружение: самолеты и корабли. Израилю построили, скрыв многие подробности даже от США, атомный реактор.
Однако война в Алжире затягивалась. Те французы, которые жили там, были, конечно, кровно заинтересованы в исходе дела, те, кто жил в метрополии - не очень. Затяжная война требовала экономических затрат, требовала солдатские жизни. Оба решения: долго воевать до победы или быстро уйти, имели очевидные плюсы и минусы. Разумеется, появились во Франции философы и литераторы, которые объясняли, почему убивать арабов нехорошо, а французов - вроде и ничего.
Вернувшийся (после нескольких лет частной жизни) к власти де Голль принял решение: "уходить". Французов (а их было немало) эвакуировали. Заодно пришлось вывозить тех арабов, которые воевали на их стороне. В результате, в самой метрополии оказалось много арабов, которые вовсе не собирались менять привычный уклад жизни - некоторые даже верблюдов с собой привезли на пароходах.
Армия, которая воевала в Алжире, да и многие во Франции, посчитали, что их предали, и бунтовали. Бунт был подавлен, террористы ОАС арестованы. Франция ушла, отложив проблемы (вместе с процентами на эти проблемы) на усмотрение следующих поколений.
Разумеется, потом было придумано много философских теорий о том, что ушли из Алжира не потому, что не хватило сил и воли сопротивляться, а из неких высших, гуманитарных, демократических, либеральных, социалистических и т.п. соображений. Как мы знаем, сейчас, когда Франция давно ушла из Алжира, там продолжаются убийства в огромных масштабах - теперь арабы убивают арабов и конца этому не видать. Так что максимальному спасению человеческих жизней уход Франции не слишком поспособствовал. Но тогдашние "властители дум" уже получили свой кусочек популярности, и "обратно кино не отмотать".
Казалось, какое отношение к этому имеет Израиль ? Оказалось, что имеет. Израиль, которому отступать было некуда, тем временем сопротивлялся арабскому давлению и сопротивлялся успешно. А общество, как и отдельный человек, не любит, когда его обвиняют в слабости, в трусости, в предательстве, наконец. Существование Израиля без всяких слов говорило: уходить из Алжира было не обязательно. Победы Израиля в Шестидневной войне генерал де Голль перенести не смог. Мальчик, который кричал, что король голый, не мог обидеть сильнее. Несколько ракетных катеров, купленных Израилем у Франции, были задержаны в портах. А когда израильские моряки тайком увели оплаченные катера к себе, гнев вышел наружу. Отношения резко ухудшились, и поставки столь необходимого Израилю оружия прекратились.
Генерал де Голль не желал помнить, что одноглазый герой Шестидневной войны, генерал Даян, потерял свой глаз летом 1941г., когда вместе с дивизией "Свободной Франции" атаковал во главе Пальмаха вишистские войска в Ливане, поддерживаемые немецкой и итальянской авиацией - пуля попала в бинокль молодого капитана. Тогда в Ливане, Сирии и Ираке все висело на волоске - задержись наступление на несколько дней, и фашистские войска могли захватить Ближний Восток, как незадолго перед тем они захватили Крит.
Де Голль забыл и о том, как израильская разведка совсем незадолго до его решения о разрыве с Израилем спасла ему жизнь, предупредив о готовящемся покушении ОАС. Солдату трудно забыть о таких вещах. Но "Франция умеет забывать".
А те, кто не страдает склерозом, могут вспомнить и про дело Дрейфуса, - перл французского правосудия. И про дело бывшего иерусалимского муфтия, спустя полвека, о котором стоит рассказать поподробнее.
Хадж Эмин аль-Хуссейни был потомственный муфтий - четвертый из этого почтенного семейства. Он безнаказанно организовывал еврейские погромы в Палестине, но, когда стали гибнуть и представители британской мандатной администрации, ему пришлось бежать. Англичане, как водится, ловили, но не поймали. И через несколько лет - весной 1941г. уже в Ираке получили восстание, организованное бывшим муфтием и генералом Рашидом Али Гайлани. В Багдаде, разумеется, был погром. Своих женщин и детей англичане вывезли на военную базу Хаббания, а евреи Багдада должны были справляться сами. Через несколько дней арабы уже осадили и Хаббанию, стали обстреливать ее из пушек. 6 мая по приказу Черчилля была послана телеграмма "Комитет обороны предлагает поставить вице-маршала авиации Смарта в известность о том, что помощь ему будет оказана, а пока что его долг - защищать Хаббанию до последнего".
В рядах срочно высланного из Палестины подкрепления был и Давид Рациэль, тогдашний руководитель Эцел'а, - 20 мая он погиб под немецкой бомбежкой. Переброска немецкой и итальянской авиации и десанта тогда задержались на считанные дни и часы, и англичанам удалось отбиться. Муфтий и Рашид Али бежали в Иран, потом в Турцию, а оттуда на самолете муфтий попал в объятия дуче и фюрера. Получал 75тыс. марок в месяц. Организовывал 13 горнострелковую дивизию СС из боснийских мусульман, формировал отряды из мусульман - советских военнопленных. Перегиммлерил самого Гиммлера - тот хотел (не бесплатно, разумеется) отпустить 4 тысячи еврейских детей из Польши в Палестину и получил протест: "Эти еврейские дети вырастут и станут подкреплением еврейскому элементу в Палестине". Пришлось Гиммлеру отменить приказ и детей уничтожить. Деятельность муфтия носила глобальный характер. Болгария, хотя и была союзницей Германии, особой активности в истреблении евреев сама не проявляла. Но 4тыс. еврейских детей были отосланы в Освенцим, после того как служитель Аллаха обратился к министру иностранных дел: "Было бы целесообразно воспрепятствовать выезду за границу евреев из Вашей страны и послать их туда, где они будут находиться под строгим контролем, например, в Польшу. Таким образом, можно совершить доброе дело по отношению к арабскому народу". Так муфтий выполнял волю Аллаха о совершении добрых дел.
Однако в апреле 1945г. этой богоугодной деятельности настал конец - в Берлине стало неуютно, и, получив последнюю толику денег, муфтий бежал в Швейцарию, где был арестован (местной) полицией и выдан Франции. А дальше - уже понятно - был освобожден. Не бежал через подкоп, как граф Монте-Кристо, а освобожден. Отправился в Египет и продолжал заниматься любимым делом: организовывать погромы, теракты, войны - до мирной кончины своей в 1974г. На провозглашение независимости Израиля в соответствии с решением ООН в 1948г. муфтий тоже откликался: "Я объявляю священную войну, братья мусульмане! Бей евреев! Убивайте всех до единого".
Его родственники продолжали славную традицию. Его племянник, Муса, аль-Хуссейни, который тоже во время войны помогал фюреру, был повешен в Иордании за организацию убийства короля Абдаллаха, аккурат, у мечети аль-Акса. Другой племянник, воспитывавшийся немецким офицером в Каире, больше известен как террорист и лауреат Нобелевской премии Мира, председатель ООП Арафат.
Поэтому недавнее досрочное освобождение из тюрьмы фашистского прислужника, отправившего в Освенцим более полутора тысяч евреев, и по сию пору не нашедший в этом повода для раскаяния - лишь логическое продолжение прежней политики Франции.
После ухода из Алжира прошло много лет, и все происходило логично: отложенные проблемы выросли до огромных размеров. Французская полиция боится заходить в арабские кварталы, и уголовники имеют там надежные убежища. Во Франции все чаще случаются теракты. Французские политики все сильнее заискивают перед "арабской улицей". А уж поджигателей синагог не находят по той простой причине, что и не ищут. Весь мир был свидетелем, как год назад, после 11 сентября, Франция сделала все от нее зависящее, чтобы отсидеться в кустах и не выполнять своих союзнических обязательств по отношению к США. Франция подавала сигналы террористам: мы не будем реально сражаться с вами, пощадите нас. Но у разбойников своя логика - трусливого бить проще.
Похоже, Франция уже согласна, чтобы ее били, главное - чтобы ее не укоряли в трусости и бездействии. В СМИ против таких сообщений выставлена стена самоцензуры, - не слабее линии Мажино. Все ведущие французские политики сочли своим долгом опубликовать в российских (своих, французских, не хватает, видимо) газетах свое мнение, почему Израиль должен отдать арабам все территории (логично было бы добавить "и умереть", но это скажут в следующем акте пьесы).
Александр Дюма любил вставлять благородные фразы в свои романы. Граф де ла Фер в "Двадцать лет спустя" торжественно наставляет своего сына: "Когда Вы не будете знать, кому служить, колеблясь между материальной видимостью и невидимым принципом, выбирайте принцип, в котором все". Нынешняя Франция предпочитает думать об очередном туре велогонки и матче национальной сборной. Теперь в этом французское "все". В предстоящих катаклизмах Франция сделает все от нее зависящее, чтобы за ее свободу и безопасность умирали "Сережка с Малой Бронной и Витька с Моховой" или "Моше из киббуца", как это было в ХХв. Вряд ли теперь это возможно даже при самой ловкой дипломатии. Теракты, которые будут почти неминуемо происходить в городах Франции, могут предотвращать только французы. И гибнуть в них будут французы. Придется отвлекаться от истинных национальных ценностей: французской кухни, французской сборной и т.п. А пока что несчастья, которые начинают обрушиваться на Францию, можно прокомментировать строками Н.М.Карамзина:

Жалеть его не должно
Он сам виной своих злосчастных бед,
Терпя, чего терпеть
Без подлости не можно.

Но из всего можно извлечь какую-то пользу. Глядя на современную Францию, можно извлечь уроки для себя. Когда у нас наступят дни мира и спокойствия, не следует забывать о своей чести и предавать своих друзей и союзников. Не следует делать идолов из развлечений и сытости. А то - сделаемся как французы.


Статья публикуется с любезного разрешения редакции журнала "Заметки по еврейской истории"

http://www.berkovich-zametki.com/







Поиск по сайту

Самые читаемые страницы сегодня

Анонсы материалов
© Copyright IJC 2000-2002   |   Условия перепечатки

Rambler's Top100