Бой в Хевроне

Элеонора Полтинникова-Шифрин

Еще не прошло трех дней после кровопролитного теракта в Хевроне в вечер шаббата, а СМИ уже вовсю упражняются в домыслах и вымыслах о том, что там произошло. И уже громко звучат обвинения в адрес армии, по вине которой, якобы, случилась вся трагедия. В связи с этим "Седьмой канал" проинтервьюировал целый ряд людей, имевших непосредственное отношение к событиям. Среди них непосредственные участники боя (Йони Блайбарт, заместитель начальника охраны еврейского ишува в Хевроне), а также жители еврейского поселения в Хевроне и Кирьят-Арба, расследовавшие события (Шмуэль Мучник, житель "Бейт-Хадаса", художник, экскурсовод, организатор музея погрома 1929 г., рав Гиллель Горвиц, один из лидеров еврейского ишува Хеврона, и Эльяким Аэцни, адвокат, бывший депутат Кнессета от партии "Тхия"). Из их рассказов удалось восстановить картину боя и осознать высоту героизма, проявленного его участниками. Вот что произошло в Хевроне, в вечер шаббата 15 ноября 2002 г.

Последние из евреев, молившихся в тот вечер в Меарат а-Махпела (Гробнице Праотцев), еще проходили по "пути молящихся", соединяющему район Гробницы с Кирьят-Арба, а первые уже успели сесть за субботнюю трапезу. В этот момент с направления Кирьят-Арба раздались первые выстрелы. В узком проулке, где трое солдат пограничной охраны прикрывали проход евреев, террорист открыл огонь по паломникам и солдатам. Это были первые жертвы. Было также ранено несколько человек. Террорист был уничтожен ответным огнем. Одновременно другой террорист открыл огонь по Южным воротам Кирьят-Арба. Охрана ворот вызвала подмогу. На выстрелы одновременно устремились дислоцированные в районе солдаты под командованием командира бригады полковника Дрора Вайнберга, а также члены местного гражданского взвода охраны еврейского ишува Хеврона под командованием своего командира Элиягу Либмана. Со стороны Кирьят-Арба на помощь кинулся взвод гражданской охраны города во главе с Ицхаком Боанишем, офицером безопасности муниципального совета Кирьят-Арба. В узком проходе "пути молящихся" было темно, и трудно было определить, откуда ведется огонь. Кроме того, террористы бросали гранаты. В первый прибывший на помощь джип была брошена граната, после чего неизвестно было, живы ли находившиеся в нем солдаты. Подоспевшие на помощь имели основания предполагать, что они живы и истекают кровью. Впоследствии этот застрявший в проходе джип использовался террористами в качестве прикрытия.

Как рассказал в своем интервью Йони Блайбарт, на протяжении последних полутора лет командир бригады Дрор Вайнберг учил своих подчиненных, что в ситуации боя нужно не бежать, а определить источник огня, войти в контакт с врагом и уничтожить его. Именно это и сделал полковник Вайнберг, прибыв на место боя в тот момент, когда еще не было ясно, что в обстреле толпы гражданских жителей и прикрывавших их солдат участвует более одного террориста. Полковник Вайнберг открыл огонь по первому террористу, и бросился за ним, когда тот попытался скрыться. Он уничтожил врага, но при этом был убит огнем других бандитов, прятавшихся где-то выше.

Основной целью всех, кто прибыл к месту обстрела, - как военнослужащих, так и гражданских членов отряда местной охраны - было спасение тех, кто истекал кровью в темноте переулка. У каждого там были либо друзья, либо подчиненные. Как сказал в своем интервью Шмуэль Мучник, "это особый сорт людей, это командиры, которые идут впереди, а не посылают вперед своих солдат". С этим связано большое число погибших и раненых в первый период боя. Второй причиной были использованные террористами особый автомат А-3 и соответствующие боеприпасы, имеющие повышенную пробойную силу. Против попаданий А-3 с близкой дистанции, неэффективны бронежилет и пуленепробиваемые стекла.

Все интервьюируемые отмечают - на фоне героизма, проявленного всеми участниками боя, - особое бесстрашие, собранность и организованность Элиягу Либмана, поведение которого, в конечном счете, позволили уничтожить террористов и спасти тех, кто еще оставался в живых. Элиягу прибыл к месту боя в бронированном джипе, который был встречен гранатами и пулевым огнем. (Позднее на нем было обнаружено 28 пулевых попаданий.) Поняв после гибели командира бригады Вайнберга, что террористы ведут огонь из укрытия, Элиягу сказал сидевшим с ним в джипе друзьям: "Я выйду, чтобы они в меня выстрелили, а вы смотрите, откуда будет огонь". Он готов был погибнуть, чтобы дать другим возможность уничтожить террористов и спасти раненых. Каким-то чудом открытый по нему огонь, обнаруживший одного террориста, не задел его. Бандит был уничтожен ответным огнем его друзей, и ему не довелось скорректировать промах. После этого Элиягу Либман принял на себя командование всеми спасательными силами, оказавшимися без общего руководства после поражения командира бригады Вайнберга, офицера безопасности Боаниша, майора погранвойск Суидана и лейтенанта НАХАЛя Коэна. В состав непострадавших бойцов входили как военнослужащие ЦАХАЛа, так и гражданские члены местного отряда обороны. Разделив всех на две группы, Элиягу организовал штурм переулка с целью спасения раненых товарищей, причем одна группа осуществляла прорыв, пока другая прикрывала ее огнем. При этом Элиягу проявил не только бесстрашие, но и профессионализм. Два террориста, засевшие в укрытии, были уничтожены, раненые эвакуированы.

По словам Эльякима Аэцни, главным результатом этого боя, несмотря на трагические потери, было уничтожение "мифа о паутине" - созданной главой Хизбаллы Хасаном Насраллой теории, что израильтяне слабы, избалованы и трусливы, что они спасают, прежде всего, свою жизнь, даже ценой чести, а вся их сила состоит в технологическом преимуществе, которое арабы, якобы, восполняют храбростью и готовностью рисковать жизнью во имя идеи. Состоявшийся возле Гробницы Праотцев бой, при всех просчетах, которые можно усмотреть в действиях сил ЦАХАЛа, доказал, что преданность своей земле и своим товарищам по оружию по-прежнему является главным качеством евреев, вернувшихся на свою землю.

Рав Гиллель Горовиц, один из лидеров еврейской общины Хеврона, сказал в своем интервью, что для предотвращения террористической деятельности арабов в городе нет и не может быть никакой замены еврейскому присутствию в Хевроне. "У террористов всегда есть пути для преодоления воздвигаемых на их пути препятствий и заслонов", - сказал он. - "А вот когда силы ЦАХАЛа вошли и начали контролировать город, банда террористов "Исламского джихада" ушла из города. Как только армия покинула город, бандиты вернулись и совершили теракт". Рав Горовиц откровенно возложил ответственность за гибель двенадцати солдат ЦАХАЛа и гражданских участников защиты еврейского населения Хеврона на бывшего министра обороны Бен-Элиэзера, по приказу которого армия - в который уж раз - покинула большие части города. "Не выход из положения - уходить из тех мест, где опасно. Наоборот, мы должны ходить везде и не бояться. А вот отобрать у преступников оружие, которое им выдали, и которым они нас убивают, - необходимо", - добавил рав Горовиц.

Преступно возлагать всю ответственность за случившееся на армию. Погибший в этом бою командир бригады "Егуда" Дрор Вайнберг категорически возражал против вывода ЦАХАЛа из Хеврона, предупреждая, что армии придется вернуться после первого же крупного теракта. Однако армейское командование было вынуждено подчиниться приказу политического руководства, решившего провести еще один политический эксперимент. В который уж раз в нашей недолгой и кровавой истории героизм солдат на поле боя покрывает и искупает трусость политиков. Левоориентированные СМИ не могут смириться с этим фактом. Именно поэтому, как отметил в своем выступлении на "Седьмом канале" Эльяким Аэцни, роль и героизм Элиягу Либмана не была отмечена ни одним из тех журналистов, которые посвятили репортажам с места теракта и его последующему анализу много газетных полос. Уж очень не хочется им разрушать созданный ими в общественном сознании образ поселенца-монстра, очень не хочется, чтобы из всех сообщений о бойне в Хевроне в коллективной памяти израильского общества остался образ еврея-героя, рискующего жизнью и идущего во весь рост против затаившегося в темноте врага.

Стоит заметить, что при всей хвале мужеству и героизму проявленному в бою, никто не отрицает провала обороны не предусмотревшей нападение такого стиля. Это действительно необычная акция бандитизма местных террористических организаций. Выбор места засады в стороне от оси движения паломников, заманивание бойцов обороны в приготовленную ловушку, создав первоначальное впечатление, что действует один террорист, поэтапный ввод в действие боевиков, подбор оружия и боеприпасов, тщательное планирование и альтернативный план после неудавшегося проникновения в Кирьят-Арба первого боевика - "приманки", засасывание в ловушку спасателей и подкрепление, все это сильно напоминает "Хизбаллу" выученную на базах элитных частей Иранской армии (получившей боевые навыки от военных инструкторов США во времена Шаха). Поэтому аналитики армии считают, что нити ведут к "Хизбалле", люди которой проникли в автономию. Расследование такого теракта тоже затруднено. На месте происшествия шел бой, а не точечная операция, расследовать детали и последовательность событий при таком количестве участников, займет время. В результате этого нападения в руках армии не оказалось плененных боевиков, которые могли бы пролить свет на пославших их главарей и структуру. В условиях автономии им не нужна тщательно спланированная конспирация. В случае необходимости, все двери открываются перед ними, и любой встречный обеспечивает алиби. Другое дело когда армия контролирует всю территорию, можно напороться еще до первого выстрела.

Министр внутренней безопасности Узи Ландау сравнил хевронское побоище с погромом 1929 г., в котором была вырезана большая часть коренного еврейского населения Хеврона. Сравнение это многим показалось неоправданным - на том основании, что тогда у нас не было армии, которая могла бы евреев защитить. Это, действительно, кардинальное отличие. Однако есть и общее в этих, казалось бы, столь разных ситуациях. Это общее - ментальность наших нынешних руководителей и тех евреев, которые погибли тогда в Хевроне. Именно их вера в добрососедские отношения с арабами и в возможность мирного сосуществования заставила тогдашних руководителей хевронской общины отказаться от помощи присланного "Хаганой" звена обороны. Появление вооруженных юношей в городе арабы могли воспринять как провокацию, считали они. Доверчивость стоила им жизней - их собственных жизней и жизней их детей. Наше нынешнее политическое руководство тоже упрямо верит в возможность мирного сосуществования с арабами и считает, что присутствие еврейской армии в городе провоцирует арабов на антиеврейские акции. Поэтому они верят арабским обещаниям, снова и снова выводя армию из города. Доверчивость стоит им жизней - но не своих.

http://www.sedmoykanal.com/article.php3?id=1407