Девятого ава, полвека назад

Александр Лейзерович (Калифорния)

Полвека назад, 18 июля 1952 года, завершился судебный процесс по так называемому "делу ЕАК" - советского Еврейского антифашистского комитета. Непосредственно в обвинительном заключении фигурировали имена 15 человек. Тринадцать из них были расстреляны 12 августа 1952 года. Всего же по этому "делу" было арестовано более 120 человек - цвет еврейской, идишистской культуры в СССР. Большинство из них получили сроки и даже расстрельные приговоры, не дожидаясь процесса, - по приговору "особого совещания". В этом году, 5762-м по еврейскому календарю, на 18 июля приходится девятый день месяца ава. Талмуд называет 9 ава днём траура и поста. В этот день вавилонянами был разрушен Первый Храм в Иерусалиме (586 до н.э), римлянами - Второй Храм (70 н.э); в этот день в 135 г. римляне взяли приступом крепость Бейтар - последний оплот восстания Бар-Кохбы, и руины Иерусалима были перепаханы плугом. Последующая еврейская история также полна трагических событий, произошедших 9 ава. По преданию, именно в этот день (1141 г.) был убит в Иерусалиме великий еврейский поэт Иегуда бен Галеви. В этот день в 1290 году было завершено изгнание евреев из Англии, а в 1492 году - из Испании. В этот день в 1555 году были замкнуты стены гетто вокруг квартала, где жили евреи в Риме. В этот день в 1941 году нацистами был утвержден план перемещения евреев Польши в гетто для их последующего уничтожения. "Дело ЕАК" было звеном задуманного Сталиным "окончательного решения еврейского вопроса" в СССР. Первые шаги в этом направлении были намечены, по-видимому, в 1939 году после снятия Литвинова с поста наркома иностранных дел и начала подготовки "дела дипломатов" с явно тенденциозным подбором предполагаемых фигурантов. Видимо, в силу некоторых внешнеполитических соображений Сталин не дал тогда хода этому делу. Уже во время войны, в августе 1942 года, управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) обратилось к секретарям ЦК Маленкову, Щербакову и Андрееву с докладной запиской о том, что "во главе учреждений русского искусства оказались нерусские люди (преимущественно евреи)"; дальше приводился длинный список. Кампании, направленные на замену вышеназванных "лицами русской национальности", прошли во многих отраслях культуры и науки. Однако всё это до поры до времени носило более или менее скрытый, замаскированный характер, включая убийство Михоэлса в январе 1948 года. 21 ноября 1948 года на заседании ЦК ВКП(б) было сформулировано "поручение": "МГБ СССР немедленно распустить ЕАК, так как, как показывают факты, этот комитет является центром антисоветской пропаганды и регулярно поставляет антисоветскую информацию иностранной разведке. В соответствии с этим органы печати комитета закрыть, дела комитета забрать". Разгром ЕАК, закрытие идишистского издательства "дер Эмес", газеты "Эйникайте", Государственного еврейского театра (ГОСЕТ) в Москве и всех других очагов еврейской культуры в СССР, ликвидация еврейской секции при Союзе советских писателей, рассыпанный типографский набор "Чёрной книги" об уничтоже нии евреев нацистами на оккупированных территориях Советского Союза во время войны, аресты декабря 1948 - января 1949 года послужили началом нового этапа, значительными вехами которого являлись приговоры 18 июля и расстрелом 12 августа 1952 года.
Идея создания международного антигитлеровского еврейского комитета была высказана двумя польскими евреями, бундовцами. Генрихом Эрлихом и Виктором Альтером, освобождёнными из тюрьмы вскоре после нападения нацистской Германии на Советский Союз вместе с другими польскими гражданами, "содержавшимися ныне в заключении на советской территории в качестве военнопленных или на других достаточных основаниях". Идея была, в принципе, одобрена, и в августе 41-го года в Москве состоялся митинг "представителей еврейского народа и советской общественности", участники которого приняли обращение к "братьям-евреям всего мира" - оказать поддержку Советскому Союзу в его борьбе с гитлеризмом. На этом миссия Эрлиха и Альтера была сочтена выполненной, в октябре 41-го года они были эвакуированы в Куйбышев и почти сразу же вновь арестованы. Один из них повесился в тюремной камере, другой - расстрелян... А в декабре того же года был сформирован советский Еврейский антифашистский комитет под председательством великого еврейского актёра, художественного руководителя ГОСЕТ Соломона Михоэлса. Его заместителем был назначен поэт Ицик Фефер; ответственным секретарём стал журналист Шахно Эпштейн и, соответственно, его заместителем - бывший начальник иностранного отдела НКВД Сергей Шпигельглаз - с самого начала Комитет был под строгим присмотром, и роли в нём было строги распределены: на первом месте, на виду - популярный беспартийный деятель, за его спиной - проверенный человек из "органов". Основной задачей ЕАК была организация финансовой помощи и политической поддержки Советскому Союзу со стороны влиятельных еврейских кругов за рубежом. На эти цели была направлена и состоявшаяся в 1943 году поездка Михоэлса и Фефера в Великобританию, Канаду, США и Мексику. Были собраны десятки миллионов долларов. В США Михоэлс встречался с Альбертом Эйнштейном, Лионом Фейхтвангером, Шоломом Ашем, Теодором Драйзером, Лилиан Хеллман, Альбертом Каном, Джеком (Ицхаком) Грюнбаумом. На одном из митингов, где выступал Михоэлс, такая масса народу бросилась приветствовать его, что трибуны не выдержали и рухнули, а сам Михоэлс попал в госпиталь с переломом ноги. Любопытная деталь - нью-йоркский Союз меховщиков, почти сплошь состоявший из евреев и поддерживавший компартию США, преподнёс Феферу, замещавшему Михоэлса, две роскошные лисьи шубы. Одну из них Фефер взял себе, а вторую привёз как "подарок товарищу Сталину", причём, вроде бы, явился передавать этот дар, облачённый в такую же шубу. Говорят, это его впоследствии и погубило. Фефер был многолет ним агентом НКВД, на процессе по "делу ЕАК", по словам одного из обвиняемых, главврача Боткинской больницы Бориса Шимелиовича, он выступал как "свидетель обвинения", тем не менее, он также получил расстрельный приговор. Со второй половины 1943 года, по мере освобождения оккупированных территорий, члены ЕАК видели свою основную задачу в сборе данных о зверствах нацистов против евреев и всемерной помощи уцелевшим и тем, кто возвращался к своим разрушенным или захваченным соседями домам. Вот тогда-то и всплыла пресловутая идея создания еврейской Крымской республики (вместо биробиджанской Еврейской автономной области). Именно она до сих пор в работах многих историков рассматривается не как повод, а как основная причина разгрома ЕАК - вплоть до того, что Роберт Конквист в знаменитой книге "Большой террор" именует "дело ЕАК" Крымским делом, правда, уделяя ему всего несколько строк. Комитету инкриминировалась попытка "создания национального очага евреев" в СССР с намерением последующего отторжения его от СССР. На самом деле, идея создания Еврейской республики на территории Крыма была инспирирована сверху. Соответствующее письмо было составлено в феврале 1944 года за подписями Михоэлса, Эпштейна и Фефера. Сначала оно было адресовано Сталину, но затем, по прямому указанию Молотова, переадресовано на его имя. Стоит заметить, что сама идея родилась до выселения крымских татар и касалась в основном степной части Крыма, где до войны были организованы и довольно успешно функционировали еврейские колхозы. Впоследствии именно это письмо было объявлено "подрывной акцией международного сионизма". Не исключено, что инспирация самого письма и его привязка к имени Молотова были частью многоходовой комбинации Сталина, направленной на компрометацию Молотова, обвинение его в завербованности сионистскими кругами через жену, Полину Жемчужину (Перл Карповскую), также арестованную в феврале 1949 года. В начале 90-х годов Комиссией при Президенте России по реабилитации жертв политических репрессий (председатель А.Н. Яковлев, ответственный секретарь В.П. Наумов) были подготовлены к печати документы "дела ЕАК", а литератор Александр Борщаговский опубликовал книгу "Обвиняется кровь. Документальное повествование" (Москва, 1994), основанную, главным образом, на этих документах. Так что сегодня мы имеем возможность "всех поимённо назвать", как писала в "Реквиеме" Анна Ахматова. Соломон Абрамович Лозовский - во время Великой Отечественной войны заместитель наркома иностранных дел и начальник Совинформбюро, перед арестом (26 января 1949 года) заведующий кафедрой международных отношений ВПШ при ЦК ВКП(б). Четыре идишистских поэта: Перец Давидович Маркиш, Лейб (Лев) Моисеевич Квитко, Давид Наумович Гофштейн, Исаак Соломонович Фефер. Писатель, драматург Давид Рафаилович Бергельсон, которого называли "еврейским Флобером". Замечательный артист, после смерти Михоэлса - художественный руководитель ГОСЕТ Вениамин Львович Зускин. Главный врач Боткинской больницы Борис Абрамович Шимелиович. Научный сотрудник Института истории АН СССР Иосиф Сигизмундович Юзефович. Старший редактор Государствен ного издательства литературы на иностранных языках Илья Семёнович Ватенберг и переводчица того же издательства - Чайка Семёновна Ватенберг-Островская. Заместитель редактора Дипломатического словаря Эмилия Исааковна Теумин. Журналист-переводчик Леон Яковлевич Тальми. Все они были расстреляны. Академик АН СССР и АМН СССР, директор Института физиологии, заведующая кафедрой 2-го Московского медицинского института Лина Соломоновна Штерн была приговорена к пяти годам ссылки, позднее реабилитирована. Следственные материалы по делу заместителя министра госконтроля РСФСР Соломона Леонтьевича Брегмана были выделены в отдельное производство, он умер в тюрьме в январе 1953 года. "Дело ЕАК" нанесло смертельный удар еврейской идишистской литературе в СССР - её фактические и формальные лидеры (Маркиш, Квитко, Бергельсон, Гофштейн, Фефер) были физически уничтожены, значительное число писателей подверглось репрессиям, а те, кто остался "на воле", были лишены возможности публиковаться.

Следствие по делу ЕАК тянулось долго. В значительной степени это было обусловлено мужеством и упорством подследственных, которые, несмотря на избиения и пытки, отказывались признать себя виновными. В первую очередь это относится к Борису Абрамовичу Шимелиовичу. Другие, в том числе Маркиш, Бергельсон, Квитко, соглашались подписать признание только в "националистической" деятельности - "препятствовании процессу ассимиляции путём пропаганды чуждого массам языка идиш и идишистской культуры". Ещё пятеро отказались на суде от своих показаний, данных под пытками. Сам процесс длился с 8 мая по 18 июля, и расстрельные приговоры, вопреки "обыкновению" не были приведены в исполнение немедленно, а лишь через 24 дня. Небывалое обстоятельство - председательствующий, генерал-лейтенант юстиции Чепцов, обратился последовательно сначала к генеральному прокурору Сафонову, затем к председателю КПК при ЦК ВКП(б) Шкирятову, затем к Председателю Президиума Верховного Совета СССР Швернику, затем к секретарю ЦК ВКП(б) Маленкову с просьбой о возвращении дела на перерасследование в силу полной недоказанности обвинения. Ему было сказано, что вопрос дважды обсуждался на Политбюро, решение принято и обсуждению не подлежит. Приговор был продиктован Политбюро: тринадцать - к расстрелу, Штерн - в ссылку. Высказывается довольно правдоподобное предположение, что Сталин, который в 1949 году торжественно отметил своё семидесятилетие, был заинтересован в работах Штерн по продлению жизни клетки, по долголетию. Суд по "делу ЕАК" был закрытым. О самом процессе и вынесенном приговоре в печати не сообщалось. Книги идишистских писателей были изъяты из библиотек, из кинофильма "Цирк" вырезана сцена с участием Михоэлса, имена осуждённых упоминанию не подлежали. Впервые этот "заговор молчания" был нарушен в печально знамени том Заявлении ТАСС от 13 января 1953 года "Арест группы врачей-вредителей": "Арестованный Вовси заявил следствию, что он получил директиву "об истреблении руководящих кадров СССР" из США от организации "Джойнт" через врача в Москве Шимелиовича и известного еврейского буржуазного националиста Михоэлса". В начале января 1948 года Михоэлсу, как председателю театральной секции Комитета по Сталинским премиям, было предписано выехать в Минск для просмотра спектакля "Константин Заслонов". Вместе с Михоэлсом был послан театровед, балетный критик Владимир Голубов-Потапов. (Ваксберг называет его несомненным агентом МГБ; Борщаговский, "не подозревая своего славного, пьющего коллегу в сотрудничестве с органами", удивляется лишь, "зачем его едва ли не силком принудили ехать в Минск", и "оплакивает как случайную жертву убийц".) Перец Маркиш с женой хотели составить компанию Михоэлсу, но Маркиша не пустили - в издательстве срочно потребовали сдать вёрстку книги, готовящейся к печати. Зато в Минске неожиданно объявился Фефер, поведший себя очень странно, - по-видимому, ему было поручено отслеживать и направлять все перемещения Михоэлса. Последняя в жизни фотография Михоэлса была сделана 11 января во время посещения им БелГОСЕТ. (После сообщения о гибели актёра стеклянные негативы фотографий были спрятаны на чердаке здания театра и стали известны лишь в начале 60-х.) 12-го вечером Михоэлс был вызван или приглашён куда-то (существуют разные версии), а утром 13 января на окраине Минска были найдены тела Михоэлса и Голубова и сообщено об их гибели под колёсами грузовика. В своих воспоми наниях "12 писем другу" Светлана Аллилуева рассказывает о телефонном разговоре отца вечером 12 января, случайным свидетелем которого она оказалась: "Ну, автомобильная катастрофа..." - не вопрос, а утверждение, ответ. Это стало официальной версией. Даже в 1990 году на обложке номера журнала "Театральная жизнь", посвящённого Михоэлсу, изображено автомобильное колесо. До сих пор датой смерти Михоэлса считается 13 января, хотя убит он был ещё 12-го, и дата смерти Голубова в энциклопедическом словаре "Балет" приводится - 12 января. Перед тем, как тело Михоэлса было выставлено для прощания в ГОСЕТ, к нему были допущены академик Збарский, бальзамировавший Ленина, и художник Тышлер. По свидетельствам обоих, на теле Михоэлса не было повреждений и только проломлен правый висок. Тело Михоэлса везли в Москву Перец Маркиш и Моисей Беленький, главный литературный редактор издательства "дер Эмес" и директор театрального училища при ГОСЕТ. Через два с половиной года Маркиш был расстрелян, а Беленький прошёл тюрьму, лагеря и ссылку, но выжил, и через него до нас дошли сказанные тогда слова Маркиша: "Гитлер хотел нас уничтожить физически, а Сталин хочет - духовно". Маркиш уже многое понял, но, по-видимому, всё ещё "недооценивал" Сталина - в его планы входило и физическое уничтожение. После похорон, 15 января 1948 года Маркиш прочёл стихотворение памяти Михоэлса, самое сильное, по-моему, из всего, написанного им. Великолепный перевод этого стихотворения сделан Аркадием Штейнбергом. Кажется, оно и до сих пор опубликовано лишь фрагментами в различных вариантах в книгах воспоминаний вдовы поэта Эстер Маркиш-Лазебниковой "Столь долгое возвращение" (Тель-Авив, 1983) и дочери Михоэлса Натальи Вовси-Михоэлс "Мой отец Соломон Михоэлс" (Москва, 1998).

МИХОЭЛСУ - ВЕЧНЫЙ СВЕТИЛЬНИК
Разбитое лицо колючий снег занёс,
От жадной тьмы укрыв бесчисленные шрамы,
И вытекли глаза двумя ручьями слёз.
В продавленной груди клокочет крик упрямый:
- О, Вечность! Я на твой поруганный порог
Иду зарубленный, убитый, бездыханый.
Следы злодейства я, как мой народ, сберёг,
Чтоб ты узнала нас, вглядевшись в эти раны.
...Рекой течёт печаль. Она скорбит без слов.
К тебе идёт народ с последним целованьем.
Шесть миллионов жертв из ям и смрадных рвов
С живыми заодно почтут тебя вставаньем.
Под этот струнный звон к созвездьям взвейся ввысь!
Пусть череп царственный убийцей продырявлен,
Пускай лицо твоё разбито - не стыдись,
Не завершён твой грим, но он в веках прославлен...

А сталинский "сценарий" тем временем продолжал развиваться. 28 января 1949 года в "Правде" была напечата на редакционная статья "Об одной антипатриотической группе театральных критиков". Вслед за этим началась широкая кампания "борьбы с космополитизмом", носившая явный антисемитский характер. Очень любопытное свидетельство о видении этих процессов со стороны, из-за океана, содержится в книге воспоминаний известного американского писателя Говарда Фаста "Being Red", вышедшей в 1990 году. (Говард Фаст - автор романов "Гражданин Томас Пэнн", "Дорога свободы", "Последняя граница, "Сакко и Ванцетти", "Спартак", "Сайлас Тимбермен", "Мои прославленные братья", сексталогии "Эмигранты" - всего более пятидесяти книг; был членом компартии США, в 1954 году награждён Международной Сталинской премией Мира, в 1956 году после доклада Хрущёва на ХХ съезде КПСС вышел из партии и выступил с резкими заявлениями, направленными против внутренней и внешней политики СССР, коммунистической идеологии.) В 1949 году он был направлен от компартии США на Всемирный конгресс Защиты мира в Париж. Перед отъездом у него состоялся конфиденциальный разговор с одним из партийных руководителей. Фаста попросили, соблюдая сугубую секретность, встретиться с главой Советской делегации Александром Фадеевым и задать ему несколько вопросов по поводу слухов о поднимающейся волне антисемитизма в Советском Союзе. Такая встреча состоялась в лучших традициях детективного жанра в некоем парижском подземелье, и Фаст задал свой вопрос - цитирую: "До нас дошли сведения, что, по крайней мере, восемь ведущих еврейских деятелей в армии и правительстве арестованы и против них сфабрикованы обвинения. Газеты на идиш закрыты. Запрещены школы обучения ивриту и т.д. Мы хотели бы знать, что происходит". Фадеев ответил одной фразой: "В Советском Союзе нет антисемитизма" - и отказался продолжать разговор. В тех же воспоминаниях Фаста есть ещё один поразительный фрагмент. Фаст пишет: "Потом возникла история с Михоэлсом и Фефером. Михоэлс был знаменитый советский артист, еврей, а полковник Фефер, тоже еврей, был офицер Красной армии, Герой Советского Союза, красивый и энергичный человек. Несколько лет назад они посещали Америку, главным образом, чтобы убедить американских евреев, что разговоры об антисемитизме в России лишены основания... Потом в 1954 году одна наша приятельница ездила в Советский Союз как туристка и рассказывала, что Михоэлс погиб в автомобильной аварии, а Фефер был казнён." По-видимому, в этой смеси правды и домысла нашло отражение полное неведение и не слишком большой интерес американцев к тому, что в действительности происходило в Советском Союзе. Хотя уж Фаст-то должен был бы быть в курсе дела. Но вот таким образом трагическая история ЕАК отразилась в его памяти; больше он к ней не возвращается. Следующим этапом после приведения в исполнение приговоров по "делу ЕАК", о котором, надо признаться, и советские граждане в большинстве своём знали не многим больше американца Фаста, было "дело врачей". Ещё в 1950 году, в процессе разработки "дела ЕАК" был арестован профессор 2-го Московского мединститута Яков Этингер. Ничего, кроме "антисоветских разговоров", ему тогда не было инкриминировано, хотя допрашивал его сам министр ГБ, бывший начальник СМЕРШ, Аббакумов. Этингер умер в тюрьме, не вынеся побоев. Но его смерть послужила трамплином для мелкой сошки в МГБ, некоего Михаила Рюмина, который написал донос на своего шефа, что тот довёл Этингера до смерти, дабы скрыть заговор врачей, направленный на подрыв здоровья и убийство руководите лей партии и правительства. К доносу было пристёгнуто старое, валявшееся в архиве с 48-го года письмо электрокар диографа Лидии Тимашук, обвинявшей кремлёвских врачей Василенко, Виноградова и Власенко в неправильном лечении Жданова, умершего в августе 1948 года. Вскрытие тогда показало правильность диагноза и лечения, и письмо было отправлено в архив. Теперь же донос оказался, что называется, "в масть". Аббакумова сняли и посадили. Новым шефом МГБ был назначен Игнатьев, Рюмин стал его заместителем. "Делу врачей" был дан ход, причём оно сразу было повёрнуто против евреев. 13 января 1953 года появилось сообщение ТАСС: "Некоторое время тому назад органами Государственной безопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставивших своей целью, путём вредительского лечения, сократить жизнь активным деятелям Советского Союза... Установлено, что эти врачи-убийцы, ставшие извергами человеческого рода, растоптавшие священное знамя науки и осквернившие честь деятелей науки, - состояли в наёмных агентах у иностранной разведки. Большинство участников террористической группы (Вовси М.С., Коган Б.Б., Фельдман А.И., Гринштейн А.М., Этингер Я.Г. и др.) были связаны с международной еврейской буржуазно-националистической организацией "Джойнт", созданной американской разведкой якобы для оказания материальной помощи евреям в других странах. На самом же деле эта организация проводит под руководством американской разведки широкую шпионскую, террористическую и иную подрывную деятельность в ряде стран, в том числе и Советском Союзе..." Началась оголтелая антисемитская кампания. Карикатуры и фельетоны в газетах и журналах мало, чем отличались от аналогичных в нацистской Германии. Больные отказывались лечиться у врачей-евреев, избегали аптек, где работали евреи, на улицах, в общественном транспорте, в коммунальных квартирах чуть ли не доходило до суда Линча. Дальнейшее развитие событий, по некоторым данным, планировалось следующим образом: в первых числах марта 1953 года - суд над "кровавыми извергами", публичная казнь на Красной площади в Москве, "стихийные" проявления "народного гнева" - новая "хрустальная ночь", массовая депортация евреев на Дальний Восток с уничтожением в дороге части из них (35-40%), опять же, "проявлениями народного гнева"... Оставшихся в живых ждали приготовленные на скорую руку бараки. Документальных, письменных подтверждений этого плана нет, но слишком много косвенных свидетельств, чтобы подвергать его сомнению. В качестве подготовки было составлено письмо представителей еврейской общественности в редакцию "Правды", в котором они, с одной стороны, отрицали наличие антисемитизма в СССР, а с другой, - признавали за еврейским народом вину за врачей-убийц. Письмо кончалось просьбой спасти евреев от справедливого народного гнева и отправить на перевоспитание в отдалённые районы страны. Авторами письма были Давид Заславский и Яков Хавинсон, выступавший под псевдонимом Маринин. Организацией сбора подписей занимались историк академик Исаак Минц и философ Марк Митин. Подписали письмо практически все известные в то время евреи - проще назвать тех немногих, кто отказался подписать, хотя и по-разному аргументируя свой отказ: генерал-полковник Яков Крейзер, певец Марк Рейзен, писатель Вениамин Каверин, экономист Евгений Варга, историк Аркадий Ерусалимский, поэт Евгений Долматовский, писатель и общественный деятель Илья Эренбург. Последний, только что демонстративно награждённый Сталинской премией мира, сделал хитрый ход - он обратился к Сталину с личным письмом, в котором выражал "озабоченность" тем, что, с одной стороны, "коллективное выступление ряда деятелей советской культуры, объединённых только происхождением, может укрепить националистические тенденции", а с другой, что такое выступление может негативно отразиться "на расширении и укреплении мирового движения за мир".

В истории СССР немало примеров "кар", которые Сталин обрушивал на целые народы - калмыков, крымских татар, чеченцев, кабардино-балкарцев, голодомор на Украине и т.д., но даже на этом фоне производит впечатление последовательность и целеустремлённость сталинской антисемитской политики 40х-50х годов. Понятно, что евреи, еврейская интеллигенция были чуть ли не самой беспокойной и неудобной для управления частью общества, дрожжами, от которых начинается процесс брожения. Чтобы приструнить весь советский народ, "осмелевший" после войны, "набравшийся идей", Сталин затеял грандиозную антиеврейскую кампанию. Ваксберг сводит всё к сталинскому антисемитизму, значительно усугубившемуся с возрастом возможному психическому расстройству и пр. На мой взгляд, такое объяснение не совсем адекватно. Стоит обратить внимание на такое обстоятельство. Последний, девятый вал антисемитизма при Сталине носил ярко выраженный международный характер. В 1950-52 годах в нескольких европейских странах "народной демократии" прошли антисемитские процессы, причём в них были замешаны весьма заметные фигуры. Наиболее яркий пример - "дело Сланского" в Чехословакии. (Рудольф Сланский - генеральный секретарь КПЧ, первый вице-премьер, еврей. Из 14 осуждённых по процессу - 11 были евреями; из 11 повешенных - девять. Им инкриминировалось предательство, работа на иностранные разведки, подготовка убийств руководства страны и военного вторжения с Запада.) По появившимся в последние годы свидетельствам советских учёных-атомщиков, в Советском Союзе уже к концу 1953 года планировалось создание водородной бомбы, причём не в стационарном варианте, как у американцев, но в виде, пригодном для использования в качестве оружия. При этом уже в конце 1952 года прошли совещания министров обороны стран Варшавского пакта, на которых была поставлена задача активной подготовки к Третьей мировой войне. Чтобы "раскачать" советский народ к такой войне, нужно было создать заряд ненависти, найти наглядного внутреннего врага, ненависть к которому легко переносилась бы на врага внешнего. Евреи идеально подходили для этой роли. В начале февраля 1953 года неизвестными лицами была взорвана бомба во дворе посольства СССР в Тель-Авиве - четверо раненых, исполнители найдены не были. Несмотря на извинения израильского правительства, СССР немедленно разорвал дипломатические отношения с Израилем, а газеты наполнились статьями, проклинающими не столько сам Израиль, сколько "стоящие за его спиной империалистические круги". О том, кто на самом деле организовал взрыв, легко догадаться, как и составить сценарий последующего развития событий. Кажется, что спасти евреев, а вслед за ними - и весь мир, никогда ещё столь близко не приближавшийся к угрозе тотального уничтожения, могло только чудо. И оно произошло - 5 марта умер Сталин. Существуют различные версии его смерти. Сейчас, наверное, не время и не место их рассматривать.
Ленинградский поэт Лев Друскин (изгнанный впоследствии из родного города и умерший в Германии) в книге воспоминаний пишет: "В тот день я - неверующий человек - написал: Мелькает огонёк зелёный,
И машинист угрюмо ждёт,
Пока рассадят по вагонам
Тот Богом проклятый народ.
Но Ягве на расправу бурям
Не даст народа своего,
И умирает в ночь на Пурим,
Кто поднял руку на него".

http://www.vestnik.com/issues/2002/0724/win/leyzerovich.htm