Дом Бялика - национального поэта Израиля

Йонатан Дубосарский Хаиму-Нахману Бялику довелось жить во многих домах на своем веку, но его единственным светлым воспоминанием остался отчий дом в местечке Броды близ Житомира на Украине. Он родился в 1873 году в домике на опушке леса, где его отец трудился на арендованном участке, и здесь же прошло его детство. А своего дома у поэта не было до переезда в Палестину. Только на пятидесятом году жизни у него появилась возможность обзавестись, наконец, собственным домом.

Бялик жил тогда в Германии, куда приехал летом 1921 года из Советской России. Направлялся он в Палестину, а в Германии, которая в то время была важным центром еврейского книгоиздательства, задержался по делам, так как там было основано издательство "Мория", дававшее Бялику заработок. Оно не сразу оправдало его ожидания, и лишь через несколько лет переименованное в "Двир" издательство крепко встало на ноги.

К своему пятидесятилетию в 1923 году юбиляр приготовил себе подарок,который, как он надеялся, позволит ему, наконец, построить дом в Эрец-Исраэль. Речь идет о четырехтомнике его избранных сочинений, который был издан в солидном кожаном переплете, на бумаге с водяными знаками, обозначающими юбилейную дату, и иллюстрирован гравюрами по дереву художника Иосифа Будко.

Огромный успех четырехтомника принес Бялику немалый гонорар, на который он и принялся строить дом. Через посредническую компанию "Геула"он приобрел земельный участок в Тель-Авиве, неподалеку от улицы Алленби, которая в те годы только застраивалась. В марте 1924 года, когда все было готово к началу строительства, Бялик с женой приехали в Тель-Авив. Им был оказан королевский прием. Мэр города Меир Дизенгоф, подружившийся с поэтом еще в Одессе, вместе с членами городского совета сопровождал чету Бяликов по улицам молодого города. Бялик, приехавший, напомним, из Берлина, увидел еще не настоящий город, а скорее несколько поселков с одноэтажными по большей части домами. Жителей в городе насчитывалось всего 17 тысяч. Но их энтузиазм был заразителен: начиналась четвертая алия (волна иммиграции), и Тель-Авив стал действительно превращаться в город.

Несколько дней спустя Бялик удостоился исключительной прижизненной чести: его именем назвали улицу. Это была пока еще песчаная дорога, которая отходила от улицы Алленби, шла мимо его будущего дома и упиралась в строившееся здание гостиницы, где впоследствии разместился Тель-Авивский муниципалитет.

Вскоре постройка дома началась. Состоялась торжественная закладка в присутствии близких друзей поэта, среди которых был живший в Тель-Авиве с 1922 года философ и писатель Ахад ха-Ам. Строила дом компания "Солел бонэ", директор которой Элиэзер Каплан впоследствии стал первым министром финансов Израиля. Сам Бялик при начале строительства отсутствовал, так как выехал в Берлин, чтобы перевести оттуда издательство "Двир" в Палестину. Но за стройкой постоянно наблюдал архитектор Йосеф Минор, приехавший в Палестину незадолго до Бялика.

Познакомившись за год пребывания в стране с местностью и с арабской архитектурой, Минор коренным образом переделал проект, подготовленный им по заказу Бялика еще в Берлине. На сделанных в Берлине набросках заметно влияние функционального стиля в архитектуре, предшествовавшего стилю "Баухаус", но построенный Минором дом свидетельствует о радикальной перемене в его архитектурных вкусах. Вслед за своим учителем Бэрвальдом Йосеф Минор присоединился к новому течению в Эрец-Исраэль, отмеченному синтезом европейской и арабской архитектуры, ярким примером которого стал дом Бялика.

Устройство этажей и комнат в доме следует европейским традициям, а декоративное оформление - арабским. Каждый уголок дома украшен арками и колоннами; крыша по восточному обычаю плоская, на ней приятно летними вечерами отдыхать от дневного зноя, любуясь открывающейся панорамой города; невысокие окна защищают комнаты от палящего солнца. А самая яркая восточная черта дома - увенчанная куполом башенка.

Важно подчеркнуть, что в здании отражен Восток неромантизированный, а подлинный, конкретный, реалистичный. Так, колонна, связывающая две большие арки на веранде вдоль фасада дома, близка к стилю крестоносцев и отражает намерение архитектора связать воедино традиции многих поколений строителей на Святой земле.

Не следует, однако, забывать, что строил дом еврей. Подчеркнуть это было для Минора так важно, что, проектируя в зале для приемов камин с двумя арочными опорами, он решил облицевать и камин, и опоры изразцами на еврейские темы, изготовленными в иерусалимской мастерской "Бецалел".Облицовка камина посвящена библейским сюжетам: соглядатаи и странствования ковчега Завета, а на опорах - двенадцать колен Израилевых и месяцы еврейского календаря. Кроме того, на камине особо подчеркнута связь между еврейской историей и сионизмом: на одной его стороне изображена известная римская монета с надписью Огвуф сфзеф ("Иудея покоренная"), а на другой - Иудея, сбрасывающая оковы, с надписью вокруг рисунка "Иудея освобожденная".

Йосеф Минор сделал гораздо больше, чем обычно делает архитектор. Он собственноручно спроектировал буквально весь интерьер дома: двери, окна, дверные ручки, мебель. Изготовил все это плотник Авраам Криница, впоследствии мэр города Рамат-Гана.

Завершение строительства было отпраздновано в 1925 году в праздник Кущей ("Суккот"). С тех пор до самой кончины поэта тель-авивцы каждую осень приходили в сад при доме отметить наступающий сразу после Суккота праздник получения Торы ("Симхат Тора") и вместе с Бяликом пели и плясали до рассвета.

По любым меркам, и тем более тогдашнего Тель-Авива, дом Бялика заметно выделялся и гораздо больше походил на общественное здание, чем на жилой дом. Но ведь и сам Бялик был не частным лицом, а выдающимся деятелем еврейской сионистской культуры. Он был избран на многие общественные должности, в том числе президента Ассоциации еврейских писателей и Комитета языка иврит. В Бялике всегда видели одного из авторитетнейших представителей ишува (еврейского населения Палестины до создания Государства Израиль). Поэтому и к его дому относились так же, как относятся сейчас к резиденциям лиц, занимающих высшие государственные посты президента и премьер-министра.

Действительно, в доме регулярно проходили собрания Ассоциации еврейских писателей, Комитета языка иврит и других организаций. Мало того, многие тель-авивцы приходили к поэту, как хасиды к своему реббе, с самыми разными просьбами: посоветовать, как лучше назвать внука, помочь найти работу и тому подобное. Не помогло и объявление, вывешенное у входа в дом и помещенное в газетах: "Х. Н. Бялик принимает посетителей только по понедельникам и четвергам с 5 до 7 часов". Не удивительно, что поэт решил переехать из Тель-Авива в соседний город Рамат-Ган. В конце 1933 года Бялик сдал дом состоятельной семье из Южной Африки и вместе с женой поселился в пансионе в Рамат-Гане, где Йосеф Минор уже проектировал для них новый дом.

Но задуманному не суждено было сбыться. Летом 1934 года Бялик отправился в Вену на операцию удаления камней из желчного пузыря и умер 4июля после операции. 16 июля его останки были доставлены в Тель-Авив. По пути к кладбищу на улице Трумпельдора похоронная процессия задержалась у дома на улице Бялика. Завершилась первая глава истории дома.

В своем доме Бялик провел не так уж много времени. В последние десять лет жизни он не был дома в общей сложности лет пять: часто выезжал заграницу по общественным делам, подолгу лечился от желчнокаменной болезни на водах чехословацкого курорта Марианске Лазне, а когда оставался в стране, то спасался от летнего зноя в Иерусалиме или на севере, в галилейском городе Цфате.

Примечательно, что за исключением одного стихотворения, посвященного 25-летию со дня основания Тель-Авива, в доме на улице Бялика поэт стихов не писал. Почти вся его поэзия последних лет написана заграницей.

После кончины Бялика встал вопрос о сохранении его литературного наследия. Завещания он не оставил, но все были согласны с тем, что дом поэта должен стать его мемориалом. Обсуждалось много предложений, однако ни одно из них не осуществлялось. Время шло, дом оставался без присмотра, и нависла угроза самому его существованию вместе со всем, что в нем хранилось, включая рукописи. Но незадолго до третьей годовщины со дня кончины поэта было учреждено Общество памяти Бялика, взявшееся за восстановление дома и организацию в нем мемориала поэта. Правление общества опубликовало заявление, в котором говорилось:

"Дом Бялика - национальное достояние всего еврейского народа в Эрец-Исраэль и в диаспоре. Превратим этот дом в сокровищницу души еврейской культуры, не дадим угаснуть светильнику, зажженному в нем поэтом! Пусть в доме сберегается все, что связано с поэтом и его творчеством; пусть дом станет хранилищем еврейского фольклора, местом встреч еврейских писателей, очагом еврейской культуры".

Правление назначило писателя и педагога Шломо Хилельса (1873-1953) администратором дома. Здание отремонтировали и приспособили к новым функциям. Правда, несмотря на благие намерения, были допущены и досадные промахи. Так, в доме ликвидировали кухню и спальню, полагая, очевидно, что важно сохранить кабинет и библиотеку поэта, его книги и рукописи, а помещения, где он ел и спал, внимания не заслуживают. Мемориал открылся для посетителей 30 июня 1937 года, в третью годовщину смерти Бялика по еврейскому календарю. В нем три отдела:

1) архив, в котором хранятся около 300 рукописей Бялика и несколько десятков рукописей других писателей, тысячи писем Бялику от читателей и общественных деятелей, а также письма, написанные им;

2) библиотека, которая насчитывает примерно три с половиной тысячи томов и включает собственную библиотеку поэта, много книг с его дарственными надписями, замечаниями или пометками, редкие издания, а также книги, подаренные библиотеке или приобретенные ею; 3) музей, экспонатами которого стало все в доме: собранные Бяликом картины, мебель и вообще все, что связано с его многообразной деятельностью поэта, издателя, литературоведа и видного сиониста.

Не прошло и года со дня открытия Мемориала, как дом Бялика снова оказался в центре культурной жизни Тель-Авива. В нем по-прежнему активно работали организации, которые ранее возглавлял поэт. В частности, Ассоциация еврейских писателей разместила в доме Бялика редакцию своего ежемесячника "Мознаим" ("Весы"), выходящего до сих пор. Здесь заседал и Комитет языка иврит, и Общество друзей Еврейского университета в Тель-Авиве. Здесь Ваад Леуми ("Национальный комитет" - руководство ишува до создания государства) устраивал семинары для руководителей еврейских молодежных организаций США. Вскоре мемориал "Дом Бялика" стал привлекать туристов. Школьные учителя и воспитатели детских садов стали приводить сюда детей, это вошло в традицию, и за прошедшие шесть десятилетий в доме побывало большинство юных израильтян.

Шломо Хилельс занимал должность директора Мемориала чуть больше года, но он определил направление его деятельности на несколько десятилетий вперед. Его преемником был назначен журналист Моше Унгерфельд (1898-1983), прибывший в страну незадолго до этого. Уроженец Галиции, он окончил еврейскую учительскую семинарию и Венский университет, работал педагогом и часто выступал со статьями в еврейских газетах. В начале 1932 года Унгерфельд встретился с Бяликом в Вене, куда поэт заехал после посещения Восточной Европы, а летом 1933 года они снова встретились, когда Бялик лечился в Вене. Благоговейное отношение Унгерфельда к Бялику нисколько не ослабло с кончиной поэта, и он решил посвятить всю свою жизнь единственной цели - увековечению имени и памяти поэта, распространению его произведений.

Должность директора мемориала "Дом Бялика" дала Унгерфельду широчайшие возможности для осуществления его стремлений. За сорок пять лет пребывания на этом посту он настолько сросся с ним, что "Дом Бялика" и Унгерфельд казались немыслимыми друг без друга.

За эти годы музей и архив практически не изменились, а библиотека была преобразована из исследовательской в общедоступную для читателей с различными интересами и с разным уровнем подготовки. Личная библиотека Бялика была выделена из общего фонда и закрыта для широкого доступа, зато стал расти новый фонд книг на широкий спектр тем, преимущественно еврейских. Наряду с книжным фондом сложился богатейший рукописный фонд, включающий редкие экземпляры произведений ранней еврейской журналистики, а также великолепное собрание еврейской религиозной литературы с рядом ценных первоизданий. К 80-м годам фонд библиотеки вырос до 60 тысяч томов.

Но с 70-х годов библиотека "Дома Бялика" стала терять свое значение.Число ее читателей снизилось с открытием библиотек в Тель-Авивском университете и в университете Бар-Илан в соседнем Рамат-Гане, с развертыванием сети городских библиотек, особенно с объединением тель-авивских библиотек "Шаар Цион", "Ахад Ха-ам" и "Ха-Рамбам" в одну центральную городскую библиотеку "Бет Ариэла". Оскудел ее книжный фонд, хранившийся в неподходящих условиях. Оставлял желать лучшего архив, почти не изменившийся после ухода Шломо Хилельса в 1938 году.

Ухудшилось и общее состояние дома. Картины и мебель нуждались в срочной реставрации. Обветшало само здание: штукатурка обваливалась, крыша протекала, краски потускнели. Большая часть сада при доме была уничтожена в 1964 году, когда рядом с Мемориалом был заложен "Дом еврейской женщины" памяти жены поэта Мани Бялик. Ассоциация еврейских писателей и Комитет языка иврит покинули дом, обзаведясь собственными помещениями. Со смертью Унгерфельда в 1983 году закончилась целая эпоха в истории дома. Казалось, дом Бялика обречен.

В 1984 году городской совет Тель-Авива постановил полностью реставрировать здание и все, что в нем находилось. Директором Мемориала назначили автора этих строк. Все расходы на реставрацию взяли на себя банк"Леуми" ("Национальный банк Израиля") и "Фонд Тель-Авива". В конце 1984года Мемориал был закрыт для посетителей, и работы начались. Из-за непредвиденных финансовых затруднений они затянулись, и Мемориал был закрыт целых семь лет. В сентябре 1991 года мы смогли, наконец, торжественно отметить возобновление его деятельности.

Здание капитально отремонтировано, обновлено все, что обветшало, восстановлены в первоначальном виде прогнившие деревянные ставни, заменена истлевшая обивка мебели, возвращена в дом мебель, которую вывезла из него вдова Бялика, скончавшаяся в 1973 году, приобретены вещи взамен утерянных.

Реставрирована вся собранная поэтом большая коллекция картин и рисунков лучших художников страны в 30-е годы, в том числе Гликсберга, Литвиновского и Рубина. Устроена постоянная выставка, посвященная Бялику и его творчеству, и к ней разработаны пояснения для школьников всех классов. Немало пришлось потрудиться, чтобы привести в надлежащее состояние архив. Приведено в порядок собрание писем, со временем пополнившееся за счет дарений и покупок. Впервые составлен каталог обширной коллекции фотографий.

Библиотека подверглась коренной реорганизации. Решено было вернуться к первоначальному замыслу и превратить ее в уникальное собрание, посвященное Бялику и его времени. Личная библиотека поэта снова стала музейным фондом, доступ к которому открыт только исследователям. Библиотеке и архиву вскоре предстоит важный шаг вперед - компьютеризация. Для туристов, не владеющих ивритом, готовится программа на разных языках.

После реставрации Мемориал снова ожил. Каждый день сюда приезжают школьники из всех уголков Израиля, туристы - израильтяне и иностранцы. Дважды в год здесь проводятся выставки, посвященные поэту и его окружению. Архив помогает ученым и студентам всех университетов и колледжей Израиля в исследованиях и в учебе.

Сегодня "Дом Бялика" снова культурный центр. Ведь его прошлое ко многому обязывает.
Перевел Вульф Плоткин