-->
 
На главную

 Полезные ссылки
 Новости
 Форумы
 Знакомства
 Открытки
 Чат
 Гостевая книга

 Интернет-журнал
 Истоки
 О духовном
 Богом избранный
 Земля обетованная
 613 мицвот
 Время испытаний
 Персоналии
 Книжная полка
 Еврейский треугольник
 Мужчина и женщина
 Наш календарь
 
 Информагентство
 Хроника событий
 Пресса
 Из жизни общин
 Мы и политика
 Колонка редактора
 Наше досье
 Фотоархив
 
 Интернет-лоция
 Каталог ресурсов
 Еврейские организации
 
 Деловой мир
 Торговая площадка
 Инвестиционная площадка
 Площадка высоких технологий
 Бизнес-услуги
 Новости бизнеса
 Котировки и курсы
 e-Ресурсы
 Бизнес-досье
 
 Бюро услуг
 Благотворительность
 Дорога жизни
 Житейские услуги
 
 ОТдых И ДОсуг
 Стиль жизни
 Вернисаж
 Еврейская мама
 Еврейский театр
 Игры он-лайн
 Анекдоты, юмор
 Шпиль, балалайка
 Тесты
 Гороскопы
 Один дома
 Виртуальный роман
 Конкурсы
 Виртуальные открытки
 Знакомства
 Тутти-еврутти
 
 Наш клуб
 Концепция
 Как стать членом клуба
 Устав IJC
 Имею сообщить
 Гостевая книга
 Чат
 Форумы
 Конференции
 


Реклама на IJC

RB2 Network

RB2 Network
Реклама на IJC


Лекция №9 - "И Бог испытывал Авраама" (Бытие гл. 22:1)

1. Рождение Ицхака.

У Авраама и Сарры родился по обещанию Всевышнего долгожданный сын - Ицхак, и назвали его именем Ицхак {Йицхак} (“возрадуется”), значение имени, как вы помните, было связано с тем, что и Сарра, и Авраам рассмеялись, когда услышали из уст посетивших их ангелов известие (казалось бы, совершенно неисполнимое) о рождении у них в следующем году сына. Первая буква “йуд” в имени “Ицхак” имеет числовое значение “10” - это указание на то, что потомки Ицхака удостоятся получить от Всевышнего 10 заповедей. Вторая буква - “цади” имеет числовое значение “90” - столько лет было Сарре, родившей Ицхака. Следующие буквы “хэт” и “куф”. Хэт с числовым значением “8” указывает на то, что Ицхаку первому будет сделано обрезание по закону - то есть на восьмой день, именно так он войдет в Завет Авраама и Ашема. “Куф” означает “100” - это возраст Авраама в момент рождения у него Ицхака. Таковы числовые значения букв, составляющих имя Ицхака.

Кроме того, имя “Ицхак” может рассматриваться как составленное из двух слов “йаца” - вышел и “хок” - закон, то есть в судьбе Ицхака открывается возможность духовного совершенствования. Также в имени “Йицхак”можно видеть аббревиатуру четырех слов: “йашар” (праведник), “цадик” (справедливый), “хасид” (милосердный) и “кадош” (святой, отделенный от других своей связью со Всевышним).

Итак, у Сарры и Авраама по обетованию Ашема появилось долгожданное потомство, и всякий, кто услышит о том, “возрадуется”.

2. Невероятное и невозможное испытание Авраама. Парадоксальность и загадочность событий.

Начнем со слов Гемары, поясняющих следующий стих. 22:1 И БЫЛО ПОСЛЕ ЭТИХ СОБЫТИЙ БОГ ИСПЫТАЛ АВРАhАМА . О каких событиях идет речь?

Трактат Санhедрин словами раби Йонатана поясняет: После речей Сатана ['давар' на иврите означает и "речь", и "вещь", и "событие"], как сказано: "И подрос ребенок, и был отнят от груди. И устроил Авраhам пир великий". Сказал Сатан Всевышнему: "Владыка миров! Ты пожаловал этому столетнему старику плод чрева, а он из всей трапезы не мог хоть одну горлицу, хоть одного птенца принести Тебе в жертву?" Ответил Всевышний: "Он сделал все это для своего сына, не так ли? Если бы Я сказал ему: Принеси своего сына в жертву Мне - он немедля сделает это"; и немедля "Бог испытывал Авраhама"(Берешит 22:11)

Другой мидраш рассказывает о споре между Ишмаэлем и Ицхаком. Ишмаэль высмеивал брата, говоря, что Ицхак был обрезан в возрасте восьми дней от роду и воспринимал это неосознанно, а вот он, Ишмаэль, был уже достаточно взрослым и сознательно относился к случившемуся. На это Ицхак запальчиво возразил, что если возникнет необходимость, он готов отдать не только каплю крови, но и всего себя. На небесах был услышан этот спор, и последующие события стали настоящим испытанием и для Ицхака, и для его отца.

Однако жертвоприношение - это тяжелая ноша прежде всего для Авраама. Ицхак согласно Талмуду - воплощение силы (гвуры). Способность совершать подвиги в его натуре. Сущность Авраама - милосердие, хэсед, и ему тяжелее: в его душе борются любовь к Творцу и милосердие и любовь к сыну.

Ашем сказал ему взять единственного его, любимого сына и отправиться в землю Мориа, чтобы там, в том месте, которое укажет Ашем, принести его в жертву. Эти страницы Торы получили на русском языке традиционный перевод “Жертвоприношение Авраама”, а на иврите звучат по-другому: “Акедат Ицхак”- связывание Ицхака, такой перевод отражает более точно смысл событий.

Как вы помните, именно эти страницы Библии заставили Льва Шестова возмутиться: “Кто такой этот таинственный Авраам? - вопрошает философ - и что это за загадочная Книга, в которой дело Авраама не заклеймено позорным именем, которого оно заслужило, а прославлено и возвеличено, в поучение и назидание потомству?”. Поверхностное прочтение Торы действительно заставляет читателя потребовать ответа, как и почему Авраам преисполнился решимости выполнить данное ему Всевышним невероятное и невозможное с точки зрения здравого смысла повеление.

3. Рав Фильбер об особом месте Акедат Ицхак в еврейской традиции.

Эта история занимает совершенно особое место в еврейской традиции. С одной стороны, есть в ней нечто , что, казалось бы, противоречит принципиальным yстановкам иyдаизма. Ведь Тора запрещает человеческие жертвоприношения - как же может Бог, Который, согласно взглядам иyдаизма, тоже "Соблюдает yстановленный Им Самим Закон", требовать от человека подобныx жертв? С дрyгой стороны, история "жертвоприношения Ицxака" занимает одно из важнейшиx мест в еврейской литyргии. Каждое yтро, в самом начале молитвы, еврей обращается к Царю мира со словами: "И вспомни ради нас, Господь, Бог наш, любовь, проявленнyю праотцами, и то, как связал Авраам своего сына Ицxака на жертвеннике". В дни Сyда в Рош ха-Шана и завершение Йом Кипyра мы трyбим в Шофар - бараний рог, символизирyющий того барана который был принесен в жертвy вместо Ицxака. Талмyд объясняет этот закон так: "Сказал Пресвятой, благословенно Его Имя: трyбите в бараний рог, чтобы Я вспомнил вам в заслyгy жертвоприношение Ицxака, сына Авраама, - как бyдто это сделали вы сами".

Отсюда ясно, что в истории связывания Ицхака заключен иной, скрытый смысл, без которого непонятна сама основа иудаизма. Еврейские мудрецы и современные мыслители говорят, что Авраамом, а не Адамом сотворен мир и что подлинная религия иудеев началась с Авраама (Арье Барац). Все сказанное доказывает необходимость самого полного знакомства с тем, как повествует об этих событиях Устная и Письменная Тора.

4.Что нам известно об этой истории из Торы Письменной и Устной?

История жертвоприношения Ицхака, как описывает ее Книга Берешит, хорошо известна. Мы знаем, что было сказано Авраhаму, знаем и то, что он отозвался на призыв одним единственным словом: 'hинени' ["Вот я"]. Мы знаем требование Бога и знаем, каков был ответ. 22:3 И ПОДНЯЛСЯ АВРАhАМ РАНО УТРОМ И ОСЕДЛАЛ СВОЕГО ОСЛА, И ВЗЯЛ ОН ДВУХ ОТРОКОВ С СОБОЮ, И ИЦХАКА, СЫНА СВОЕГО, И НАКОЛОЛ ДРОВ ДЛЯ ВСЕСОЖЖЕНИЯ, И ПОДНЯЛСЯ, И ПОШЕЛ НА МЕСТО, О КОТОРОМ СКАЗАЛ ЕМУ ГОСПОДЬ.

Н.Лейбович указывает на чрезвычайно важный момент, относящийся к основам Торы, которые раскрываются в истории жертвоприношения. Эта история показывает, каких высот достигла любовь Авраhама ко Всевышнему и страх перед Ним. Для этого Всевышний повелел Авраhаму совершить нечто, не поддающееся никакому сравнению, даже с жизнью самого Авраама.

В самом деле: у человека, не имевшего детей и страстно желавшего, но уже отчаявшегося когда-нибудь их иметь, чрезвычайно богатого и уважаемого всеми, избранного Всевышним для того, чтобы из потомков его образовался великий народ, наконец родился сын.

Можно представить себе, каким желанным и насколько любимым был он! Однако этот человек так боялся Всевышнего и так любил Его, что готов исполнить Его повеление, оставив все надежды, которые возлагал на своего страстно любимого сына, согласился зарезать его, пройдя для этого три дня пути.

Этот срок, в течение которого Авраам обдумывает свои действия не случаен. Если бы он совершил это сразу же после того, как получил повеление, это выглядело бы как действие человека, разум которого помутился от страха, однако по прошествии трех дней после получения приказа оно уже выглядело как действие обдуманное, осознанное, как истинное повеление свыше, как проявление любви и страха перед Всевышним.

Тора не описывает мысли и переживания Авраhама, здесь нет монологов и диалогов. Однако эти “пустоты” заполняет Устная Тора. То, что происходило в течение трех дней в дороге, мидраш

(Мидраш Танхума, Вайера, 22): описывает так: И ПОДНЯЛСЯ, И ПОШЕЛ НА МЕСТО, О КОТОРОМ СКАЗАЛ ЕМУ ГОСПОДЬ. : В пути опередил его Сатан и предстал перед ним в образе старца, и сказал ему:

- Куда ты идешь?

- Молиться, - отвечал тот.

- Тот, кто идет молиться - зачем ему брать с собой огонь, нож и дрова?

- А вдруг придется задержаться на день-два, резать скот, печь хлеб и есть?

- Старик! - сказал Сатан. Разве не был я там в ту минуту, как сказал тебе Благословенный: Возьми сына твоего... Неужели такой человек, как ты, в старости пойдет и погубит своего сына, который дан был ему в сто лет?

Другую версию приводит мидраш Ялкут Шимони:

- Старик! Затмился твой ум! Сын, который дан тебе в столетнем возрасте - его ты ведешь на заклание?

- Да, - отвечал тот.

- А если впереди еще большие испытания - сможешь выдержать?

- И еще больше, - был ответ.

- Завтра скажут тебе: ты убийца, ты пролил его кровь!

- Все же - да, - отвечал тот.

Другой мидраш рассказывает, что Сатан принял облик юноши и подошел к Ицхаку?

- Куда ты идешь?

- Учить Тору.

- При жизни или после смерти?

- Тора дана живым. Разве есть человек, который учит ее после смерти?

- Несчастный сын несчастного отца! Как хотела твоего рождения твоя мать, сколько лет она этого ждала! А теперь твой сумасшедший отец хочет убить тебя. И знаешь, кто будет рад больше всех? Ишмаэль, твой брат! Ему достанется первородство! И сказал Ицхак Авраааму: “Отец, ты слышишь, что он говорит мне?”

Сказал Авраам :”Не обращай на него внимания”.

Увидев, что его не слушают, пошел Сатан перед ними и обратился в многоводную реку. Сошел Авраhам в воду, и дошла вода ему до колен. Сказал отрокам:

- Идите за мной!

И пошли они вслед за ним. На середине реки вода дошла Авраhаму до горла; в тот час обратил Авраhам взор к небу и сказал:

- Владыка мира! Ты избрал меня, чтобы открыться мне, и сказал: Един Я, и ты - единственный, через кого мир познает Мое Имя; принеси же Ицхака в жертву Мне на горе. И не стал я медлить, исполняя Твое повеление. Но достигли воды души моей; если я или Ицхак, сын мой, - кто-то из нас утонет, то кто исполнит Твое слово, кто провозгласит единство Имени Твоего?

Ответил ему Святой, Благословен Он:

- Клянусь твоей жизнью, что через тебя откроется единство Моего Имени в мире!

Немедля прикрикнул Святой, благословен Он, на источник, и тот высох, и встали они на тверди.

Каков смысл этого мидраша? - спрашивает Н. Лейбович. Как и во многих других местах, диалог здесь - не что иное, как проекция вовне событий внутреннего мира. Сатан в образе старца - это внутренний голос, звучащий в душе самого Авраhама в течение этих трех дней. Одно за другим одолевают его сомнения. Звучит голос отцовской любви: "Сын, который был дан тебе в сто лет"; вслед за ним подает голос нравственное чувство: "Завтра скажут тебе: ты убийца, ты пролил его кровь!" Как понятны мучения Авраама не только с точки зрения сердца, но и разума, обычного житейского смысла, жизненной логики!

А “многоводная река" - что это, как не встающие на пути человека объективные преграды и помехи, за которые можно ухватиться как за отговорку: "Я хотел, но не смог по не зависящим от меня обстоятельствам".

В мидраше это естественные преграды, останавливающие человека в пути; в современной литературе - скажем, в рассказах Агнона - это может быть транспорт, например, последний автобус, на который опаздывает герой, или внезапный перебой в работе электросети, или несговорчивый чиновник в учреждении и вообще бюрократический механизм, которому подчинено наше общество. Но так или иначе, в любой ситуации всегда есть соблазн сказать: я и вправду хотел пойти и исполнить свой долг, но что делать? Видно, так суждено свыше.

Разве мог Авраhам дойти до горы Мория, когда на пути его разлилась река? Тот, кто действительно хочет, тот, кто на все речи Сатана отвечает: "Все же - да", - тот войдет в воду до колен и до горла. Ни река, ни любая иная преграда не могут ему помешать услышать голос Всевышнего.

Итак, мы видим, что мидраши создают глубокий и многослойный контекст происходящих событий в отличие от скупого и бесстрастного описания Книги Берешит.

5. Почему мудрецы сочли нужным добавить подробный этот рассказ к лаконичной речи Писания, соткав поверх нее эти красочные образы? Этот вопрос задает Нехама Лейбович и находит на него ответ в книге современного литературоведа Э. Ауэрбаха "Мимесис". Характеризуя стиль Торы, Ауэрбах противопоставляет его художественному стилю Гомера.

22: 1 ПОСЛЕ ЭТИХ СОБЫТИЙ БОГ ИСПЫТЫВАЛ АВРАhАМ И СКАЗАЛ ЕМУ: АВРАhАМ И СКАЗАЛ ОН: ВОТ Я... Уже само это начало вызывает недоумение. Где находятся собеседники? Этого текст не объясняет. Конечно, читатель понимает, что они не находятся в одном и том же пространстве на земле, что Бог должен был совершить некий прорыв в нижний мир, чтобы говорить с Авраhамом. Где Он, откуда раздается голос, говорящий с Авраhамом? Об этом ничего не говорится. Где находится Авраhам? И об этом мы ничего не знаем. Авраhам говорит: 'hинени' - "Вот я!", - но это слово указывает не на некое реальное место, в котором находится Авраhам, а на моральную позицию, которую занимает Авраhам по отношению ко Всевышнему, воззвавшему к нему. Авраhам как бы отвечает: "Я жду Твоих велений".

Немыслимо, замечает Ауэрбах, чтобы здесь появились описания предметов домашнего обихода, пейзажи, которые обозревают путники по дороге к месту назначения, описание осла или рабов, сопровождающих караван; немыслимо, чтобы тут было рассказано, какими вещи и как именно пользуются путники, по какому случаю и где эти вещи были приобретены.

Здесь не могут появиться эпитеты: есть только отроки, нож, дрова и огонь - и ничего более. Вещи должны служить только той цели, которую поставил Всевышний, а как они могут быть использованы кроме этого и как ими пользовались ранее - неизвестно.

В какое именно место идет Авраам, не установлено. Как слова "рано утром" не определяют время, так и название "Бог усмотрит" не определяет точку в пространстве, являющейся целью земного путешествия; оно имеет значение не потому, что обозначено на географической карте наряду с другими названий, а потому что именно оно указано Богом и связано с Ним. Всевышний избрал это место для действа, которое должно здесь разыграться - и потому оно названо по

имени.

В рассказе появляется и третий персонаж - Ицхак. Если Бог и Авраhам, отроки и осел, нож и дрова просто названы без каких-либо эпитетов и характеристик, то Ицхак, напротив, удостоился дополнительного описания. Бог говорит: "Возьми сына своего, единственного, которого ты любишь, Ицхака".

В заключение своего анализа Ауэрбах делает вывод: Тора опускает все детали, все описания, которые могли бы дать конкретную, ощутимую картину происходящего: она "выделяет только то, что важно для конечных целей действия, все остальное скрыто во мраке; мысли и чувства не высказаны, их лишь подсказывает нам молчание и отрывочные слова". Вот почему наши мудрецы сочли нужным увенчать историю о жертвоприношении Ицхака короной Агады - диалогами Авраhама и Сатана, а позже диалогами Сатана с Ицхаком и Авраhама с Ицхаком - в то время как в самой Торе этому посвящены всего лишь несколько стихов - немногих, но насыщенных глубоким содержанием.

Повествование в Торе, как говорит далее Ауэрбах, всегда многослойно; сравнивая его с гомеровским эпосом, литературовед говорит: "Библейские герои очерчены "темнее", чем у Гомера, у них больше глубины во времени, в судьбах и в сознании; хотя их обычно занимает то или иное событие, но они никогда не предаются ему без остатка, так, чтобы забыть, о том, что было с ними прежде и в других местах; их мысли и чувства многослойнее, запутаннее, переплетеннее".

В повествованиях Торы содержится "учение и обетование, и именно отсюда берет начало непроницаемая мгла заднего плана: в этих рассказах всегда есть второй, скрытый смысл".

Вся история жертвоприношения представляется загадочной :и появление Бога в начале и в финале, и конкретно-реальные детали, и психология действующих лиц (которая никак не раскрывается) нуждаются в разъяснении и толковании, они как бы взывают к комментарию.

6. Письменная Тора как источник комментария. В сопоставлении, которое проводит Ауэрбах, мы можем найти ответ на вопрос, для чего существует мидраш. Но если верно, что в Писании мысли и чувства почти никогда не находят словесного выражения, душевная жизнь героев остается загадкой, будоражащей мысль читателя и комментатора; если правда, что смысл повествования всегда многослоен и далек от поверхности - откуда знают мудрецы о внутренней борьбе Авраhама с шепотом Сатана, поднимающимся из глубин его души: "Сын, который дан тебе в сто лет - его ты ведешь [на заклание]?!"

Ответ таков: из одного-единственного диалога, который на протяжении всей этой истории, на протяжение всего трехдневного пути, долгого, молчаливого, мрачного, - ведут Авраhам с Ицхаком. 22:7И СКАЗАЛ ИЦХАК АВРАhАМУ, СВОЕМУ ОТЦУ, И СКАЗАЛ: ОТЕЦ МОЙ! И СКАЗАЛ ОН: ВОТ Я, СЫН МОЙ! И СКАЗАЛ: ВОТ ОГОНЬ И ДРОВА -ГДЕ ЖЕ АГНЕЦ ДЛЯ ВСЕСОЖЖЕНИЯ?: 22:8 И СКАЗАЛ АВРАhАМ: БОГ УЗРИТ СЕБЕ АГНЦА ДЛЯ ВСЕСОЖЖЕНИЯ, СЫН МОЙ. В этом диалоге, как и во всей главе, Ицхак все время называется "сыном": "сын твой, сын его, сын мой". Ицхак, в душу которого постепенно закрадывается догадка, охвачен внезапным ужасом и ищет поддержки в единственном, за кого он может ухватиться в этом мире - за отца. "И сказал Ицхак Авраhааму, своему отцу, и сказал: отец мой!" И Авраhам, который знает, куда они идут, оборачивается к нему, чтобы успокоить: "Вот я, сын мой!". "И шли они оба вместе". Они оба молчат: на одном все бремя страшного знания, со вторым вся наивность незнания - и все же они идут "вместе" (Н.Лейбович). Ицхак задает вопрос, слышит и понимает ответ Авраhама, одновременно уклончивый и прозрачный, - и вслед за тем мы снова слышим: "И шли они оба вместе".

Как говорит Раши, "Ицхак понял, что он идет на заклание, [но и теперь] "шли они оба вместе", единодушно"- Ауэрбах Э. Мимесис. "Изображение действительности в западноевропейской литературе" Пер. с нем. М.: Прогресс. - 1976)

7."Агнец для всесожжения". Здесь, на горе Мориа, куда поднимаются только отец и сын, увидевшие дым, клубящийся над горой (Элиэзер, Ишмаэль и осел с поклажей остаются внизу, они не разглядели святость Храмовой горы), происходит кульминация событий. Акеда совершается в день Рош-а-Шана, день Божественного суда - начало еврейского года. На суд Всевышнего евреи идут одни (комментарий Пинхаса Полонского в книге “Дни трепета”). Авраам и Ицхак вместе построили жертвенник. Авраам связал Ицхаку руки и ноги, чтобы он не мог двигаться. И тогда Ицхак спросил Авраама:” Как же вы будете жить дальше?”. Авраам ответил: “Тот, кто управляет нашей жизнью до сего дня, он же будет управлять ею до дня нашей смерти”.

Авраам взял нож, но Сатан толкнул его, и нож выпал. У Авраама не было сил снова занести свой нож над Ицхаком. И Авраам заплакал, но поднял нож и занес его снова. И тут раскрылись небеса наад Ицхаком, и он увидел Первый Храм, его строительство и разрушение, а потом созидание нового Храма.

Ангел Господень воззвал к Аврааму: “Не простирай руку твою”, то есть не убивай Ицхака. И не делай ему никакого вреда: “ ИБО ТЕПЕРЬ Я УЗНАЛ, ЧТО БОИШЬСЯ ТЫ БОГА И НЕ ПОЖАЛЕЛСЫНА СВОЕГО РАДИ МЕНЯ”.

Тогда Авраам сказал Богу:

- Владыка Вселенной! Я пришел сюда по Твоему зову, но теперь Ты отменяешь свою просьбу. Если Ты хочешь, чтобы и я для себя отменил Твою просьбу, тогда исполни мою.

- Говори.

- Не Ты ли говорил мне, что как звезды на небе будет потомство мое и что это свершится через Ицхака?

- Да

- Не Ты ли говорил, что как песок на берегу морском будет потомство мое и что осуществится это через Ицхака?

- Да.

- Не Ты ли говорил мне: “Ицхак будет потомством твоим”?

- Да.

- Не Ты ли говорил мне: ”Жертв человеческих не приносите и учите этому весь мир”?

- Да.

- И когда Ты сказал мне: “Принеси сына Твоего Ицхака мне в жертву”, мог ли я припомнить Тебе все это? Имел ли я право отказаться?

- Да, имел.

- Но я не сделал этого.

- Да.

- За это в будущем, когда мои потомки будут гневить Тебя, не слушать Тебя, не выполнять законы Твои, ты все-таки будь снисходителен и милостив к ним и делай им добро, как я делал Тебе добро, исполняя Твои слова.

- Хорошо. Но пусть и они помнят об этой истории, и в этот день - в Рош-а-Шана, в день Моего суда, пусть трубят в рог (шофар).

- При чем здесь рог? - спросил Авраам.

- Обернись и посмотри, что позади тебя, - ответил Всевышний.

Так появляется знаменитый “агнец” - баран, сотворенный Ашемом еще в начале Творения, и совершается жертвоприношение. Последний диалог между Всевышним и Авраамом чрезвычайно любопытен. Не раз праотец уже беседовал с Ашемом, совсем недавно перед гибелью Сдома он защищал перед Ним праведников и отстаивал справедливость. Но этот диалог обладает новым качеством. Авраам здесь “побеждает” Всевышнего остротой своего национального сознания, он думает о судьбе целого народа, он обращается к Ашему с просьбой, на которую никогда бы не осмелился прежде. Но перенесенные им страдания возвысили душу праведника и дали возможность говорить не о себе, а о нас, будущих поколениях нового народа.

Таким образом, все испытания, которые есть в Торе даны для блага испытуемого. Комментаторы данного события в Торе согласны с тем, что Всевышний испытывает человека не потому, что нуждается в результатах испытания - ведь кто как Он знает испытуемого! - а также не ради испытания как такового. Цель испытания в благе испытуемого - которому предоставляется случай духовно вырасти, победив самого себя, искоренив в себе побуждения ко злу, открыв в своей душе прежде ему самому неизвестный источник нового света и осветить им не только себя, но окружающий мир.

“Господь усмотрит” - в этих словах выразилась вера Авраама в возможность прощения тех, кто грешит, его уверенность: самоотверженность праотца сделает добро его потомкам.

Поступок Авраама имеет самое прямое отношение к изгнанию из Рая Адама. Адам, окруженный со всех сторон Божественной заботой, нарушил заповедь Бога. Авраам в условиях, исключающих обыденную житейскую логику, против всех правил, установленных самим Всевышним, исправил проступок Адама, совершил важнейшую часть еврейского понятия “тшувы” - исправление мира - “тикун”. Вот почему еврейские мудрецы и современные мыслители говорят, что Авраамом, а не Адамом сотворен мир и что подлинная религия иудеев началась с Авраама. (Арье Барац)

8.Каково “значение связывания Ицхака” в еврейской истории согласно комментарию Сончино.

8.1 Связывание Ицхака было необходимо как строжайшее предупреждение против принесения человеческих жертв не для Авраhама, а для всех его потомков в последующих поколениях.
Всевышний дает Авраhаму это повеление, чтобы проверить силу его веры. Доказательством любви ко Всевышнему является готовность человека служить Ему всем своим сердцем, всей своей душой, всем тем, что есть у него. Во имя этой любви праведник готов пожертвовать своей жизнью и даже тем, что дороже жизни. Однако Всевышний не нуждается ни в чем, и конечно же, человеческая смерть не может являться формой служения Творцу, ибо сам по себе человек - венец и смысл Творения.

Поэтому, как только закончилось испытание, выявляется, что изначально Всевышний приказал не принести Ицхака в жертву, но лишь вознести его на жертвенник, как возносят любую жертву всесожжения. Связывание Ицхака нагляднее, чем любое учение или теоретический анализ, показало всему древнему миру, что человеческие жертвы неугодны Творцу. С этого момента начинается эпоха борьбы народа Израиля с отвратительной практикой принесения младенцев в жертву. Жертвоприношение детей было широко распространено среди египтян, семитских и индоевропейских племен. В этом свете представляется странным, почему проблема принесения человеческих жертв связана с испытанием Авраhама, который был далек от этого варварского обычая настолько, насколько земля отстоит от неба.

Однако потомки Авраhама были вынуждены жить среди народов, для которых принесение человеческих жертв было нормой и повседневной практикой. В свете всего сказанного становится понятно, что связывание Ицхака было необходимо как строжайшее предупреждение против принесения человеческих жертв не для Авраhама, а для всех его потомков в последующих поколениях.
Моше предупреждает поколение, вышедшее из Египта, чтобы оно не делало того, что совершают окружающие народы, и в особенности, чтобы евреи не служили Всевышнему так, как те служат своим божествам: "Ибо все отвратительное для Всевышнего, все что Он ненавидит, делали они для своих божеств, ибо даже сыновей своих и дочерей сжигали они на кострах своих божеств" (Дварим, 12: 31). Пророки неоднократно говорят о принесении детей в жертву, как об ужасном абсурде.
8.2 Жертвоприношение во имя веры в коллективном сознании народа: исторический и современный смысл.

Испытание Авраhама раскрылось для всего народа с неожиданной стороны в эпоху восстания Маккавеев, когда фактически все те, кто остался верен идеалам Торы, должны были быть готовы к тому, чтобы пожертвовать собственной жизнью, но не нарушить закон, запрещающий человеку совершать действия, которые определяются как идолопоклонство. В этот период формируется коллективное сознание народа, сыны которого готовы умереть, но не изменить своим идеалам, заветам Торы и союзу со Всевышним. В формировании такого сознания немаловажную роль сыграл рассказ Торы об испытании Авраhама, о его готовности пожертвовать самым дорогим, что только может быть у человека. Описанная во Второй книге Маккавейской и в мидрашах история Ханы, потерявшей семерых сыновей, дошла до нас в разных вариантах.

Согласно одному из них, перед тем, как младшего сына уводят на казнь, мать говорит ему: "Иди к праотцу нашему Авраhаму и скажи ему, что я сделала больше, чем он: он принес в жертву одного сына, а я принесла семерых. Он только связал жертву, а я исполнила все до конца".
В средние века религиозные преследования приняли тотальный и почти повсеместный характер. Память об испытании Авраhама помогала выстоять его потомкам, которые в любую минуту могли оказаться в такой ситуации, когда от них потребуют либо изменить своей вере, либо умереть. Текст "Связывания Ицхака" уже в древности стал частью утренней молитвы. На протяжении средних веков "Связывание Ицхака" давало еврейским матерям и отцам силы покончить с собой вместе со своими детьми для того, чтобы избежать насилия и издевательств, сохранить верность религии предков и не увидеть своих детей оставившими веру отцов.

В 1190 г. произошла трагедия в английском городе Йорк, где почти все евреи города покончили собой, чтобы избежать позорной смерти. С тех пор прошло восемь веков, но трагедия эта не забыта и перекликается с размышлениями современного поэта: "Мы пожертвовали всем, мы отдали наше имущество, наши дома, наши земли. Наши жизни мы отдали, как Хана, отдавшая своих семерых сыновей, - во имя Торы, которая дана с небес" (Й.Л.Гордон).

Сегодня многие не понимают тех людей, которые жертвовали собой и продолжают жертвовать в наше время во имя веры. Им трудно принять, что на самом деле самопожертвование призвано подчеркнуть, что духовное несоизмеримо важнее материального. Они также не могут понять, сколь громадно было значение самопожертвования во имя веры для формирования духовного облика еврейского народа. Они заявляют: "Только Молох требует человеческих жертв" (Гейгер). Во всей истории человечества не было другого народа, который столь упорно отстаивал бы истину и был готов, поставив духовное выше материального, жертвовать жизнями своих лучших сыновей и дочерей.

Пожалуй, мало есть в Торе глав, которые оказали столь значительное влияние на жизнь народа на протяжении долгих веков, как рассказ об испытании Авраhама, который вознес на жертвенник своего единственного сына и был готов принести его в жертву всесожжения.
Таков комментарий Сончино. Отсюда понятно, почему во введении к рассказу Торы о жертвоприношении Ицхака написал Абарбанель: “В этой главе - все богатство и мощь Израиля, все заслуги его перед своим Отцом в небесах, поэтому мы каждый день повторяем ее в наших молитвах”.

Вместе с тем очевидно, что актуализация смысла акеды Ицхака вступает в противоречие с такой всеми признанной ценностью, как гуманизм, значение человеческой жизни. Казалось бы, нет ничего выше. Познакомимся в связи с этим с комментарием рава Фильбера, данным в изложении Пинхаса Полонского.

9. Гуманизм важен, но он не должен быть абсолютной и самодовлеющей ценностью.

В чем же сyть жертвоприношения Ицxака? - спрашивает рав Фильбер. Пинхас Полонский так передает его ответ: Иyдаизм - очень гyманистическая религия. Глyбоко личностный Бог евреев предполагает предельное акцентирование ценности человеческой личности. Согласно подxодy Торы, человек стоит в центре мироздания. Он создан, - в отличие не только от животныx, но и в отличии от ангелов - "по образy и подобию Божьемy", заповеди Торы наполнены yважением к человекy . Они не только требyют "не yбивай", "не кради" и "не поминай злобы", но и "не оскорбляй". "Квод hа-брийот" - "yважение к человекy как к созданию Божьемy" - является одним из ведyщиx принципов еврейского Закона. Мидраш формyлирyет это в еще более острой форме, и говорит: "Ради человека создан мир". По сyти, все гyманистические ценности современной западной цивилизации коренятся именно в этом еврейском подxоде.

Но несмотря на важность гyманизма, он не может и не должен быть абсолютным и самодовлеющим. И на вопрос: разве не является человеческая жизнь самым ценным в мире? - мы должны однозначно ответить: нет, не является. Ибо в противном слyчае огромный положительный импyльс, заключенный в этом "акцентировании ценности личности" превращается в свою противоположность и ведет нас не к полноценной реализации жизни, а, наоборот, к ее деградации и к смерти.

9.1. Если главной целью является физическое существование человечека, то смысл жизни теряется.

Ни в коем слyчае недопyстимо, чтобы целью сyществования человека становилось только его физическое сyществование. Если принципиально отвергается допyстимость принесения человеческой жизни в жертвy идее - то сама эта жизнь потеряет смысл.

Парадигмой такого подxода является в иyдаизме история Акеды. Важно, что приказ принести в жертвy своего сына был дан Богом именно Авраамy - самомy "добросердечномy" из Праотцов, всегда склонномy к милости, заботящемyся о жизни каждого человека настолько, что он не побоялся встyпить с Самим Богом в спор в стремлении спасти жителей Содома. Именно Авраам, сyть xарактера которого - милосердие и человеколюбие, а важнейшая сторона его yчения - yниверсальный, поистине космический гyманизм, - именно он должен был продемонстрировать в обстоятельстваx столь трагичныx ограниченность гyманизма.

10. Акеда как "ограничение гуманизма". Значение "жертвоприношения Ицxака" выxодит за рамки частной жизни Авраама. Когда мы говорим: "Дела отцов - пример для сыновей", то подразyмеваем, что не только отдельные постyпки нашиx отцов должны слyжить нам примером, но и все происxодившее в жизни отцов, является чем-то вроде прообраза бyдyщей сyдьбы иx детей. Магараль из Праги, один из виднейшиx еврейскиx философов 16 века, объясняет: "Авраам - это корень, все евреи - листья, и листья выражают явно то, что скрыто в силе корня". Все те особенные качества и стороны xарактера, которые проявились при жизни нашиx праотцов, - они по наследствy, физическомy и дyxовномy, перешли к детям и детям детей Авраама, Ицxака и Яакова.

Благодаря Акеде мы наблюдаем во всеx поколенияx народа Израиля - при всей гyманности, к которой склонны евреи, - надрациональное явление постоянной верности Идее вплоть до готовности самопожертвования. Именно эта способность спасла еврейский народ в yсловияx, в которыx никакой дрyгой народ не смог бы соxраниться и полностью ассимилировался бы за несколько столетий.

В мире есть немало вещей, такиx, что любое прямое стремление к ним не приводит к иx достижению, и они, подобно горизонтy, yбегают от стремящегося к ним. Таковы, в частности, любовь, счастье. Тот, кто всю жизнь занят погоней за счастьем, - не достигает его; тот же, кто "ограничивает" свой бег за счастьем, ставя перед собой еще и некоторые дрyгие цели, как ни парадоксально, продвигается в его направлении гораздо эффективнее. Такова и полнота жизни личности.

Только тот, кто может yстановить те пределы, которые ограничивают как важность отдельной личности, так и гyманизма в целом, в своей системе ценностей, - только тот и способен достигнyть полноты жизни. Но для того, чтобы эта сила была создана и передана по наследствy, недостаточно было внyтренней готовности Авраама. Нyжно было, чтобы он физически сделал все до конца для исполнения воли Бога. И так писал глава Воложинской иешивы р. Цви-Йеhyда Берлин в комментарии к Акеде: "Во внyтренней сyщности человека есть способность к возвышенным действиям, но пока и пока не реализовал человек физически этy способность - не yкоренилась в нем сила дyxа.

Поэтомy Святой, благословен Он, подверг Авраама испытаниям, и таким образом Он возвысил дyшевнyю силy Авраама - а то, что yкоренилось в дyше Авраама, стало действием на века.

(Бытие гл. 22)

Наталья Гуткина



сделать домашней
добавить в закладки

Поиск по сайту

Самые читаемые страницы сегодня

Анонсы материалов
© Copyright IJC 2000-2002   |   Условия перепечатки



Rambler's Top100