Исраэль Левин

ЙЕГУДА А-ЛЕВИ

Лекция из книги «Великие имена в еврейской истории. Семнадцать лекций. Открытый университет Израиля».

Титульный лист книги Иегуды а-Леви "Ми камоха", содержащей поэму "Адон Хаседаха", которую читают в субботу перед Пурим. Выпущена в Венеции в 1586 г. Коллекция Стил Рут, Нью-Йорк.

Тот период еврейской истории в Испании, который принято называть "золотым веком" испанского еврейства, был временем наибольшего влияния евреев в политической, экономической и культурной жизни Пиренейского полуострова. Встреча с арабской цивилизацией стимулировала развитие богатой еврейской культурной жизни, основанной на убеждении, что религиозная и секулярная культуры могут существовать в гармонии. "Золотой век" породил гигантов - таких философов, как Рамбам, таких поэтов, как Шломо Ибн-Гвироль и Моше Ибн-Эзра, таких библейских комментаторов, как Авраам Ибн-Эзра, а также талмудических ученых, грамматиков, врачей, не говоря о других областях, в которых преуспели евреи. Среди крупных фигур того времени занимает свое место р.Йегуда а-Леви (1075-1141), высоко одаренный поэт, проявивший свое мастерство во всех принятых тогда формах поэзии, "певец Сиона", философ, защищавший иудаизм от нападок ислама, христианства, философии. Он писал традиционные любовные стихи, лирику, элегии, панегирики, "оды Сиону". Он обогатил синагогальную литургию своей религиозной поэзией. Его философская работа "Кузари", написанная по-арабски, в течение 70 лет после его смерти была дважды переведена на иврит - несомненное доказательство ее популярности. Йегуда а-Леви достиг славы при жизни и обрел бессмертие в еврейской культуре.

Биография Йегуды а-Леви демонстрирует воздействие внешних исторических событий на еврейскую жизнь - и в особенности те трудности, которые стояли перед средневековым испанским евреем, несмотря на всю его кажущуюся интеграцию в испанском обществе. Это было бурное время, когда и христиане, и мусульмане, поделившие между собой Испанию, изо всех сил старались расширить свою территорию. Евреи, оказавшиеся между "Сциллой и Харибдой", страдали, разумеется, как от тех, так и от других. Всю жизнь Йегуда а-Леви стремился найти выход из чрезвычайно шаткого положения евреев в Испании, и его ответом был: Эрец-Исраэль, земля Израилева, национальный дом евреев и единственное место, где они могут достичь полного развития их уникального дара пророчества. В конце жизни а-Леви осуществил свое стремление, выраженное столь красноречиво в его поэзии и философии, и направился в Эрец-Исраэль. Его творчество и его "алия" - уникальная средневековая версия попытки решить "еврейскую проблему".

Йегуда бен-Шмуэль а-Леви родился в Туделе, во время относительного мира и спокойствия в Испании. Он, несомненно, получил широкое образование, как было принято среди испанских евреев, овладев ивритом и арабским. Библией, Талмудом, философией, грамматикой, медициной, науками, поэтическим мастерством. Тысячи евреев проживали среди 8-9 мйллионного населения Испании, пользуясь широкой автономией и играя заметную роль в экономической, политической и культурной жизни полуострова. Если не считать тяжелого и более чем произвольного налогообложения евреев, оснований для жалоб было немного. Гранаду, к примеру, испанцы называли "еврейской Гранадой", не только потому, что признавали, что евреи были ее основателями и первыми жителями, но из-за колоссального влияния таких евреев, как Шмуэль а-Нагид, советник короля, или семейства Ибн-Эзра, определявших во многом интеллектуальную жизнь Гранады. Вообще говоря, многочисленность, экономический статус и культурный уровень делали евреев Гранады исключительно заметными. Сам а-Левй в юности был привлечен из христианской Испании в мусульманскую Андалусию ее славой культурного центра. Вскоре он оказался в Гранаде, в доме крупнейшего еврейского поэта той эпохи, Моше Ибн-Эзры, сразу признавшего в юноше поэтический талант. Здесь а-Леви провел один из счастливейших периодов своей жизни, создав много лирических стихотворений и быстро найдя свое место среди еврейской интеллектуальной элиты Гранады.

Но этот мирный период завершился вместе с окончанием периода стабильности в Испании. Наступление новой эпохи неуверенности и страха остро почувствовал не только Йегуда а-Леви, но и еврейская община Гранады, и все еврейское население Испании.

В конце XI в. христиане вели все более упорные войны, с целью отвоевать Испанию у мусульман. В 1085 г., под энергичным руководством Альфонса У1 Кастильского, была завоевана и так и осталась под властью католиков древняя столица королевства визиготов - Толедо. Чтобы противодействовать экспансии христиан, мавританские короли, правившие многочисленными мелкими княжествами, призвали на помощь альморавидского властителя Марокко, Юсуфа ибн-Ташуфина, который в 1086 г. остановил продвижение кастильской армии. Вскоре, однако, недавний союзник превратился в завоевателя. В 1090 г. Ташуфин вернулся и захватил Гранаду и всю мусульманскую Испанию, объединив ее на время под властью альморавидов. Мусульманско-христианский конфликт приобрел теперь все черты религиозной войны, где фанатичный мусульмане, уверенные, что попадут прямо в рай, искали смерти на поле сражения. Это столкновение христианства и ислама приобрело глобальный характер. Крестоносцы двинулись на завоевание Святой Земли, что им временно удалось осуществить в 1099 г.

Религиозный характер войны имел немедленные последствия по отношению к евреям и был источником неисчислимых страданий. С этой момента история испанских евреев стала историей преследований, экономических притеснений, насильственных обращений, завершившись полным изгнанием евреев из Испании в 1492 г. Йегуда а-Леви, несомненно, выразил общее настроение испанских евреев, когда писал в одном из своих стихотворений, что евреи стали жертвами "полчищ Сеира и Кедара". т.е. христианства и ислама, и что "когда они в смертельной схватке - мы падаем вместе с ними".

В результате вторжения альморавидов, еврейские беженцы из мусульманской Испании стали стекаться в христианские области страны, но жизнь там оказалась нелегкой. Йегуда а-Леви успел покинуть Гранаду до мусульманского вторжения. Ему пришлось странствовать по всей Испании, что помогло ему увидеть воочию, в каком положении были испанские евреи. Слухи о либеральном отношении христианских правителей северной Испании к евреям привели а-Леви в Толедо, где он зарабатывал на пропитание медициной. Сначала ему казалось, что еврейская знать, с которой он имел дело, сумеет, как в прошлом, одолеть несчастье. Он восхвалял их усилия помочь беженцам, прибывавшим на север, и защитить еврейские общины от мародерства войск. Но скоро а-Леви пришлось разочароваться. Убийство христианскими солдатами одного из его друзей, только что вернувшегося из успешной поездки с дипломатической миссией в Гранаду, было тем потрясением, которое внезапно проявило истинную суть положения. В панегирике убитому а-Леви не сдерживал свой гнев на христиан, призывая Бога, словами древнего пророчества "излить ярость Свою на дочерей Эдома".

Но это поэтическое выражение гнева никак не помогло преодолеть кризис испанского еврейства. Неудивительно, что кризис этот привел к взрыву мессианской активности и мессианских ожиданий, которые выразились у а-Леви предсказанием в одном из его стихотворений падения мусульманской империи в 1130 г. Нечего и говорить, что эта надежда не осуществилась. Но испанские евреи, несмотря на ухудшавшееся экономическое и политическое положение, не желали эмигрировать на Запад: страны северозападной Европы казались им культурно отсталыми. Поэтому взгляды евреев, в том числе и а-Леви, обратились к Земле Израиля. Йегуда а-Леви был убежден, что евреям не найти убежища ни в Христианской, ни в мусульманской Испании. Он вопрошал риторически:

"Есть ли для нас на Западе или на Востоке место надежды, на которое могли бы мы полагаться, кроме той земли, что полна ворот, и которой •открыты ворота Неба?" Эрец-Исраэль - таков был ответ Йегуды а-Левй на Кризис испанского еврейства.

Чуткость Йегуды а-Левй к внутренним и внешним проблемам испанского еврейства проявилась в двух его главных творениях - в его бессмертных песнях Сиону и в его философской книге "Кузари". Основная тема песен Сиону, жанра уникального в евреиско-испанской поэзии, - жажда вёрнуться в Иерусалим. Поэтическое видение а-Леви представляетИерусалим, которого он никогда не видел, разрушенным, разоренным, покоренным. И одновременно - он описывает "истинный Иерусалим", отстроенным во всей его славе, как "град Божий". Йегуда а-Леви рисует в своем воображении пути в Эрец-Исраэль; позднее, когда он уже в реальности был на пути в Палестину, он запечатлел в своей лирике корабль и моряков, штормы, угрожавшие потопить утлое суденышко, тишину ночи после шторма. Все эти лирические описания, в которые вплетены размышления и чувства поэта, демонстрируют превосходное владение поэтическим языком.

Но Йегуда а-Леви не остался только в области поэтического выражения своих переживаний. Его влекло систематическое философское изложение своих идей относительно иудаизма и еврейской ситуаций. Для этого а-Леви воспользовался, в качестве рамки для "платоновского" диалога, обращением в иудаизм хазарского князя где-то между У 11 и Х в. "Кузари" или "Книга доказательства и защиты гонимой веры", была написана а-Левй в качестве полемической работы, задуманной как отражение христианских и мусульманских атак на иудаизм и как средство противодействия ассимиляции. Книга оказалась изложением основ иудаизма как для его приверженцев, так и для внешнего мира. "Кузари" - первая апология иудаизма.

Вслед за завершением "Кузари" а-Леви, по-видимому, отчаялся в возможности дальнейшего существования в Испании. Он решился бросить свою врачебную практику, покинуть семью (в том числе любимого внука), оставить все свои земные пожитки и отправиться в Эрец-Исраэль. Он, разумеется, знал, что страна была под властью крестоносцев и находилась в полном разорении, по крайней мере с еврейской точки зрения. Однако, он считал, что Земля Израиля, даже разоренная, сулит еврею больше, чем какая бы то ни была другая страна: "Лучше день один на Божьей земле, - писал он, - чем тысяча у чужих..." - и потому он решил провести остаток дней в Святой Земле.

Одно из прискорбных последствий пренебрежения историей современниками а-Леви - то, что мы не знаем, как и когда он достиг пункта назначения и достиг ли вообще. Мы знаем только, что он взошел на корабль в Альмерии 8 сентября 1140 г. в сопровождении сына Авраама Ибн-Эзры, Ицхака. Но из-за ветреной зимы ему пришлось отложить свой отъезд в Эрец-Исраэль и задержаться в Александрии по крайней мере на три месяца. В декабре 1140 г. друзья с большим почетом встретили его в Каире, и он вернулся в Александрию лишь после Песах, в марте 1141 г. Письма его пронизаны ощущением необходимости добраться до Эрец-Исраэль, но друзья и почитатели вновь и вновь удерживали его. Он страшился, что, подобно Моисею, умрет на пороге чаемой земли, так и не ступив по ней ни шага. Наконец, в четверг 8 мая 1141 г. а-Леви поднялся на корабль, направлявшийся в Ашкелон или Акко. Прежде считалось, что последнее, что нам известно о Иегуде а-Леви - это задержка отплытия его корабля на 4 дня из-за неблагоприятного ветра. Но письма, найденные в Каирской генизе, свидетельствуют, что корабль вышел в море в первый день праздника Шавуот. Мы, однако, ничего не знаем о том, достиг ли он пункта назначения. Может быть, есть крупица истины в предании, по которому а-Леви погиб в день прибытия в Иерусалим под копытами коня мусульманина, со словами своей бесмертной "Песни Сиону" на устах.

Личным ответом а-Леви на бездомность еврейства был его отъезд в Эрец-Исраэль. Философским же его ответом на еврейскую проблему стала его книга "Кузари". "Кузари", апология иудаизма в противопоставлении аристотелианству, исламу и христианству, написана как диалог между еврейским мудрецом и хазарским царем, ищущим пути к Богу. Последний приглашает изложить свои взгляды философа, мусульманина и христианина, заметив: "Что касается евреев, мне довольно того, что они унижены, немногочисленны и вызывают всеобщую неприязнь". Но узнав, что как христиане, так и мусульмане признают библейскую традицию, хазарский царь чувствует необходимость поговорить и с еврейским мудрецом. Книга, таким образом, становится теологическим диалогом между царем и мудрецом касательно свойств Бога, сущности пророчества и характера иудаизма.

В отличие от своих рационалистических предшественников, а-Леви не пытается отождествить иудаизм с рациональной истиной. Он, напротив, возводит иудаизм в сферу сверхрациональную, утверждая, что еврейская традиция обладает полной истиной, полученной в откровении, при котором присутствовал, и о котором свидетельствовал целый народ, передавший его всем последующим поколениям. В Синайском откровений Бог непосредственно сообщил еврейскому народу основополагающие истины -а через народ Израиля сообщил их и всему человечеству.

Согласно а-Леви, философско-метафизическое рассуждение является достойным способом отыскания истины только при отсустствии непосредственного религиозного опыта. Поиск истины и поиск Бога -глубочайшая человеческая потребность, но истинное общение с Богом дано лишь пророкам, а не философам. Поскольку среди философов мы не находим пророков, изучение философии не может дать знания религиозной истины. Задача же пророка - не обучать людей вечным истинам, но наставлять их на путь, который ведет к восприятию присутствия Бога. Таким образом, иудаизм есть единственная религия, которая стремится научить человека праведным и правильным действиям, а не метафизическим истинам.

Особый религиозный дар еврейского народа, дар пророчества, был первоначально достоянием лишь избранных, но потом распространился на |всех потомков Яакова. Отсюда важность Земли Израилевой, которая по самой своей природе способствует развитию пророчества. Избранный народ может полностью осуществить свою уникальную религиозную способность к пророчеству лишь на своей земле, Эрец-Исраэль, и на своем языке, иврите. Святой народ. Святая Земля и святой язык нераздельны и в Божественном замысле имеют особый статус.

Еврейская история находится под прямым управлением Бога, даже когда еврейский народ в рассеянии и изгнании. Но истинное совершенство и истинное общение с Богом может быть осуществлено лишь в Святой Земле. "Я ищу свободы - от служения тем, чьей благосклонности я никогда не достигну даже если буду всю жизнь ее добиваться... Я стремлюсь быть угодным не людям, а Единому, Чью благосклонность можно снискать даже малым усилием. Чья милость охватывает и этот мир, и следующий: милость Бога; служение Ему - свобода, смирение перед Ним - честь". Это, в частности, и объяснение мотивов, по которым а-Леви готов был пойти на все опасности, чтобы обрести религиозные обязанности, возможные только в Эрец-Исраэль. Очевидно, он чувствовал, что религиозная жизнь питается чем-то иным, помимо философии. В случае народа Израиля, его традиция, чудо его выживания и его дар пророчества являются источником превосходства веры Израиля. Попытка а-Леви поселиться в Эрец- Исраэль - это его путь достижения совершенства, в сочетании стремления к полнейшему еврейскому существованию с положительным действием, с активным претворением этого стремления в жизнь.

Поиск личных отношений с Богом отражается и в стихах а-Леви, дополняющих те идеи, что изложены в "Кузари". В своей религиозной поэзии он описывает благоговейный трепет человека перед Богом неведомым, страх перед судом и гневом Бога, человеческое ничтожество и греховность. Но лучше всего его оригинальное дарование выразилось в стихах, описывающих радость человека в Боге, чувство близости к Создателю, непосредственно изливающуюся благодарность Богу - и в первую очередь, всезаполняющую любовь к Богу и приверженность Ему, полностью подчиняющую себе человека, вдохновляющую его и делающую его неподверженным злу, боли и унынию.

Йегуда а-Леви стремился как можно полнее выразить свою любовь к Богу, к Его велениям и Его святыне. Алия Иегуды а-Леви представляет собой уникальный случай реализации общих метафизических, нравственных и религиозных принципов в жизни отдельного человека. Его произведения, и в особенности "Кузари", стремятся показать, что угнетаемое религиозное меньшинство является носителем религиозной истины, что религия Торы занимает уникальное место в мироздании, что традиция иудаизма несет ответ на загадки бытия. И хотя эта позиция, утверждающая превосходство иудаизма, входит в противоречие с современным духом плюрализма, наследие а-Леви, тем не менее, заслуживает пристального внимания. Его стихи, во всем их разнообразии, приносят эстетическое наслаждение и глубокую радость своим читателям. Его философия подчеркивает своеобычные черты иудаизма и его способность сохранять жизненную силу даже в условиях мирового кризиса. Религиозное превосходство иудаизма представлялось а-Леви противовесом политическому доминированию. Его вера в Эрец-Исраэль, не как часть смутной мечты и отдаленной надежды, но в качестве немедленной задачи, несмотря на все препятствия, служила мощным стимулом и примером. Биография а-Леви, его поэзия, его "Кузари" - это попытка одного человека приблизиться к своему Богу, и одновременно с этим - найти выход из исторического кризиса, вызванного распадом симбиоза еврейской и арабской культуры.

Вопросы по теме "Йегуда а-Леви"

1. Как отразились в биографии а-Леви трудности и проблемы, стоявшие перед средневековым испанским евреем?

2. Какое воздействие оказало завоевание христианами Испании на испанских евреев?

3. Какую цель ставил себе а-Леви при написании "Кузари"?

4. Каким приемом пользуется а-Леви для доказательства своих посылок в "Кузари"?