Корифей еврейского театра

Марина СТУЛЬ (Кливленд)

Имя Соломона Михоэлса знакомо всем, кто вырос в СССР. Все знают - это великий еврейский артист. А кто видел его на сцене? Из живущих - очень немногие. Правда, его видели на экране. Помните фильм "Цирк"? - "У белой женщины - черный ребенок. Позор!" - кричит расист. И этого черного ребенка передают из рук в руки подальше от расиста люди разных национальностей - такая была - смотрите! - добрая и свободная эта Советская Россия. Нежно баюкают, поют колыбельные на всех языках - украинском, грузинском, каких-то еще и на еврейском. Вот тогда все увидели лицо Михоэлса - уродливое и прекрасное. И все.

Театр, в котором он играл больше 20 лет, закрыли. Это событие не вызвало возмущение общества: общество в те годы не умело или боялось возмущаться. В конце 30-х - первой половине 40-х годов многие театры закрывали. Закрыли Камерный театр, и умер Александр Таиров. Закрыли Театр им. Мейерхольда и убили Всеволода Мейерхольда. Михоэлса тоже убили. Попозже. В 1948 году. А он остался легендой для тех, кто умел болеть душой за искусство.

Михоэлс вырос в благополучной еврейской семье, в провинциальном городке Двинске. Родители мечтали о юридической карьере для него. Но очень рано Шлемка Вовси (настоящая фамилия Михоэлса) начал писать поэмы и ставить пьесы в традициях романтической школы. Тогда же попал под влияние идей сионизма. Шлемка - шалун, забияка, фантазер, был, тем не менее, одним из лучших учеников школы. Русскому языку он выучился только в 15 лет, а, между тем, режиссер Юрий Завадский, ученик великого Вахтангова, вспоминал, что Михоэлс владел русским языком великолепно. "Михоэлс чувствовал, понимал, знал русский язык во всем его богатстве и красоте". Через язык Михоэлс впитал и дух народа, его культуру.

Склонности к лицедейству у Михоэлса были природные, но семья не одобряла его театральные устремления, и Михоэлс пошел учиться на юрфак, впрочем, так его и не закончив. В 1919 году судьба свела его с Алексеем Грановским, который основал еврейскую студию, потом - театр. Михоэлс оказался перед сложным выбором - ведь ему уже было 28 лет, своя семья, да и нет никаких внешних актерских данных - мал ростом, некрасив... Но с 1919 года до последнего вздоха он отдал свою жизнь театру. Еврейскому театру.

Рассказывать о его ролях нет смысла: о них написано много книг, и он сам оставил замечательные беседы, лекции, в которых щедро делился своими творческими приемами. В актерском искусстве Михоэлс создал свой собственный стиль, свою систему. Тем, кто хочет стать артистом, стоит изучать её, как изучают систему Станиславского. Повторить Михоэлса нельзя: невозможно повторить гения. Но можно выучиться глубокому подходу к роли, позаимствовать его стиль работы: он изучал материал, как социолог, вникал в образы, как психолог, осмысливал процесс, как искусствовед.

Но главное - он был философ. С первых шагов на сцену принес Михоэлс образ "маленького человека" - это было близко русской культуре от Гоголя до Чехова, но за отдельным характером он всегда видел национальные особенности, своеобразие еврейского мышления и мировосприятия. Он был не только гением еврейской сцены, но, возможно, ощущал мир шире и глубже своих коллег по еврейскому театру и по литературе. "Он видел себя идущим по вершинам тогдашней культуры, - замечал поэт Перец Маркиш. - По самые склоны горы глубокая темень, скорбь. Революция хлынет морским потоком, переместится через вершины старой культуры, а он вместе с лучшей частью интеллигенции пустится вплавь, чтобы соединиться с новыми пластами интернациональной культуры." Да, вначале они еще верили в обновляющие силы революции - и еврейские поэты, и еврейские артисты...

Превосходный знаток театра, историк МХАТ, Павел Марков уже после гибели Михоэлса, в 60-х годах, тонко заметил, что Михоэлс умел опредметить поступательное движение жизни. Именно поэтому во время зарубежных гастролей в конце 20-х годов западные и эмигрантские критики писали, что в спектаклях Еврейского театра не заметно влияния советского мышления. После того, как в 1929 году из гастролей не вернулся руководитель театра Грановский, Михоэлс взял на себя ответственность за жизнь и творчество Госет.

Вершиной его пути был Шекспировский Король Лир. Заметьте: на советской сцене охотно играли комедии Шекспира, играли и "Отелло", но ни Гамлета, ни Лира в те годы на сцену не пускали. Михоэлс не мог не придти к Лиру. Мятежный король выразил его тревожные мысли о стране, об обществе, о будущем... В СССР никто не решался подойти к Лиру, но ведь на мировой сцене его играли самые выдающиеся трагики! Сальвини, Барнай, Росси, Олдридж, Поссарт - имена великие! - создавали картину разрушения умов и нравов. Крупнейшие трагики мира видели в трагедии Лира столкновение корысти и благородства.

Михоэлс открыл в Лире трагедию познания истины. Он вгляделся и увидел, что такое человек, отвергнутый своим обществом, человек, преследуемый особенно теми, кто вчера пресмыкался перед ним... Если перелистать труды лучших советских шекспироведов, можно прочитать в них, что шекспировский Лир - это трагедия о крушении миропорядка. Но ведь поняли они это ПОСЛЕ того, как его сыграл еврейский гений! Сегодня, уйдя на много лет вперед от прозрений Михоэлса-Лира, мы понимаем, как Михоэлс чувствовал Свое время. Подавляющее большинство НЕ СМЕЛО вглядываться в эпоху так глубоко и проникновенно. Так видеть настоящее и будущее мог только гений. Он чувствовал свою ответственность за состояние мира. Не зря всю жизнь мечтал сыграть Гамлета. Современники вспоминали, что преданные зрители смотрели Лира столько раз, сколько спектакль шел в Москве. Они вместе с актером переживали трагическое неблагополучие мира. Приезжали иностранные постановщики в гости, поражались. Потрясались... А ведь Лира играли 400 лет до того, как он появился на сцене Госет!

Общественное лицо Михоэлса отражало его ответственность за страну, за современников. Он был председателем Театральной секции Комитета по Государственным премиям. Состоял в Президиуме Всероссийского театрального общества, которое тогда помогало старым актерам и семьям умерших. Он помогал всем, кто испытывал нужду в помощи.

В войну Госет был эвакуирован в Ташкент, Михоэлс работал еще и в ташкентских театрах - был художественным руководителем местной оперы, режиссером драмы...

Был создан Антифашистский комитет - для защиты и помощи евреям всего мира, которым грозила опасность. Это был апрель 1942 года. Армия и тыл тогда особенно остро ощущали нужду в материальной помощи союзников. Основная надежда была на США, где была двухмиллионная еврейская диаспора. Страстные речи артиста взволновали Альберта Эйнштейна, Чарльза Чаплина, Теодора Драйзера... Михоэлс в 1943 году ездил в Англию, Америку, Канаду и Мексику. Цель - сплотить общественность этих стран для борьбы с фашизмом, а также - собрать деньги и медикаменты для помощи евреям. Триумфальная поездка за океан принесла миллионы долларов в фонд армии. "Евреи! Как можете вы быть равнодушными, когда ваших братьев уничтожают, и в любой момент каждому из вас может грозить эта участь!" - обратился он к евреям Чикаго. Он говорил о немецком фашизме, о котором американские евреи ещё мало знали. О советском фашизме Михоэлс, естественно, говорить не мог. Но он предвидел худшее. Однажды Михоэлс сказал своим друзьям в Америке: "У еврейской культуры в России нет будущего. Сейчас нелегко, но будет еще хуже. Мне многое известно, а еще больше я предвижу".

Шли спектакли, зрители безумствовали от восторга. За спектакль "Фрейлехс" театр получил Государственную премию. Тем не менее, дни театра и его руководителя уже были сочтены.

Закончилась война. Еврейский антифашистский комитет был Сталину больше не нужен. И вот 20 ноября 1948 года в протоколе заседания Политбюро появилась запись: "Комитет немедля распустить....органы печати этого комитета закрыть, дела комитета забрать. Пока никого не арестовывать." Вдумайтесь! Пока не арестовывать!

Зимой в 48 году Михоэлса послали в Минск, якобы затем, чтобы отобрать лучшие спектакли для присуждения Государственной премии. Утром 13 января его нашли убитым в глухом переулке. Рядом с ним лежал убитый театровед Голубов-Потапов. Свидетель. В Москве распространяли слухи о несчастном случае. Якобы они попали под грузовик... Но в этот узкий переулок не мог въехать грузовик! На теле Михоэлса нашли следы пулевых ранений. Все, кто мог что-то знать об этом преступлении, были позднее расстреляны. Помните, был такой писатель Лев Шейнин. Юрист, автор детективных рассказов из жизни советского угрозыска. Он собрался ехать в Минск, чтобы "расследовать дело Михоэлса" - в это время он работал начальником следственного отдела МВД. Когда он вернулся в Москву, его арестовали. 10 лет Шейнин провел в лагерях, спасибо еще не расстреляли сразу.

Об обстоятельствах гибели Михоэлса многие, даже родные, узнали лишь после выхода на Западе книги Светланы Алилуевой "Только один год". Дочь Сталина нечаянно вошла в кабинет отца, когда ему что-то докладывали. - "Ну, автомобильная катастрофа", - сказал вождь. Это было приказание.

15 января 1948 года в Госете прощались с телом великого артиста. Народ шел нескончаемой чередой, днём и ночью. Здесь были актеры всех театров Москвы. И москвичи - зрители, которых он 30 лет радовал и восхищал своим талантом. Оркестр играл отрывки из его спектаклей. Всю ночь художники Госета Тышлер, Фальк и Рабинович рисовали его последний, посмертный портрет. Альберт Эйнштейн и американский Комитет еврейских писателей, художников и ученых прислали телеграмму, где были такие слова: "Мы всегда будем чтить память Михоэлса как вдохновителя еврейского антифашистского единства."

Правительство отметило смерть Михоэлса по-своему. 14 декабря 1949 года был подписан приказ о ликвидации Госета. Возглавлявший театр в последние два года его существования Зускин вскоре после приказа лёг в Боткинскую больницу, где его через несколько дней арестовали. Не выдержав пыток, Зускин размозжил себе голову о стенку камеры и умер мучительной смертью. 8 февраля 1949 г. Сталин подписал решение Политбюро "О роспуске объединений еврейских писателей и о закрытии альманахов на еврейском языке". 31 марта 1952 года министр госбезопасности Рюмин утвердил обвинительное заключение, в котором 15 арестованных по делу Еврейского Антифашистского комитета квалифицировались как "изменники Родины". Поэтов Маркиша, Фефера, врача Шимелиовича и многих других замечательных людей арестовали и зверски пытали. Их расстреляли в августе 1952 года. 13 января 1953 г. "Правда" опубликовала заметку о связанных с еврейской сионистской организацией "Джойнт" и западными разведками врачах-вредителях, участниках заговора с целью покушения на жизнь членов Политбюро и их семей. В этом же тексте Михоэлс был назван "известным буржуазным националистом". Помните, Михоэлс предвидел всё это? Подготовка массового преследования евреев должна была завершиться процессом "убийц в белых халатах". Только смерть тирана остановила эту кампанию, конечную цель которой страшно представить.

«Вестник» on line Номер 2(287) 17 января 2002 г.

http://www.vestnik.com/issues/2002/0117/win/stul.htm